- Вряд ли! – расхохотался стражник. – Трактирщица Полли мне этого никогда бы не простила.
- Да уж, грех таким прелестям пропадать без твоих ласк! – усмехнулся второй стражник. – Давай, Шекли, говори, зачем звал.
Вместо ответа Шекли протянул страже два небольших, но увесистых мешочка. Северяне не пожалели денег на то, чтобы проникнуть внутрь города. Правда, Шекли подозревал, что деньги не их, а часть добычи. Детское воспоминание снова заставило его поежиться, и он встряхнул мешки, от чего монеты в них зазвенели:
- Ну как, подойдет?
Стражники помялись для вида, но деньги, конечно, взяли. Диксон кивнул всем троим в сторону ворот:
- Идите уж, коль пришли. Только смотри, Шекли – ежели твои «друзья» чего учудят, отвечать будешь ты.
- Бог с тобой, Дикс, - усмехнулся Шекли, заходя вслед за северянами, которым пришлось пригнуться, чтобы пройти в проем.
Только вот на сердце у парня было совсем не весело, ибо не знал он, чего задумали эти жуткие воины. Кошки скребли на душе, что привел он врагов в свой дом. Дом, который уже однажды потерял по вине северян.
Глава 21
Оказавшись в городе, Агнар и Варди скрылись в тени одной из построек, что была повыше, и осмотрелись.
Прежде им не приходилось бывать в столь больших поселениях на Западе – их взору предстало скопление домов, местами кривых, нависающих друг над другом, из труб на крышах которых струился дым. По узким улочкам, едва ли не по колено в грязи, сновали жители, такие же грязные, серые и неприметные, как тот проныра, что провел воинов сюда. Слышались выкрики и смех, лошадиное ржание, повсюду царил настоящий хаос. Воздух наполняло зловоние от текущих по улицам нечистот, конского навоза и гниющих остатков пищи.
Агнар с трудом сдерживал желание повернуться и уйти отсюда восвояси. Им с Варди, привыкшим к чистому холодному воздуху и просторам родных мест, к морскому соленому ветру и бескрайним синим волнам, находиться в этом тесном городе казалось невыносимым.
Но, коли начали, отступать нельзя. Агнар ухватил за шиворот мальчишку и развернул лицом к себе.
- Веди нас к лорду! - приказал он глухо. - Попробуешь сбежать, я тебя найду и прирежу.
- Да не собираюсь я сбегать! - огрызнулся паренек, нервно поводя худенькими плечами. Он хорохорился, но Агнар видел - парень напуган. Оно и понятно было - слава о набегах людей с севера наверняка дошла до этих мест.
На последнее воин рассчитывал, ведь если местный правитель не слышал о них толком, то и напугать его будет труднее. А дело у Агнара и Варди и так было непростым, к тому же делать его приходилось тайком от своих. Агнар нутром чувствовал, что добром ему это самовольство не выйдет, но выбор сделан. Случись времени повернуться вспять, воин поступил бы также.
Северяне пошлепали по грязи вслед за парнем. Агнару хотелось расспросить его о городе, об обычаях и здешних порядках, но он не настолько хорошо знал местный язык. В прежние времена они частенько брали пленников, беседуя с которыми, он их языку и выучился, но, конечно, многого не знал. Варди понимал немногим хуже его, поэтому сложных переговоров Агнар не задумывал, да и не мастер он был на долгие беседы. Воин надеялся, что местный правитель окажется понятливым и предпочтет торговлю мечу и смерти.
Исход предстоящего разговора, коль судьба ему состояться, виделся весьма расплывчато. Агнар вообще не был уверен в том, что им с Варди удастся выбраться живыми из этого города, но другого способа исполнить волю королевы он не видел. Чтобы выследить правителя поселения и заманить его в западню, требовалось много лун для подготовки, ведь ни местности, ни обычаев, ни распорядков этих людей северяне не знали. Но времени у Агнара и Варди не было вовсе, потому и пришлось решиться на столь безрассудную вылазку. Страха Агнар не испытывал - его судьба давно решена богами, звенья цепи выкованы. А вот от того, как именно проживешь свою жизнь, зависело многое. Прежде всего, что ты оставишь после себя - сильных и смелых сыновей, крепкий дом, память о твоих подвигах, или же пустое забвение. Страшнее последнего Агнар ничего не мог представить.
А потому и жизнь свою во главу угла не ставил. Только вот Олли... Оставлять ее одну Агнар не хотел, и намеревался сделать все, что в его силах, чтобы вернуться к ней. Быть может, когда он придет с добычей, дарами, а особенно - с новостями о будущей торговле, Олли примет его, как мужа.
Такими раздумьями тешил себя воин, покуда им приходилось проталкиваться сквозь толпу оборванцев, снующих по улочкам. На них таращились все, кому не лень, но никто не решался лезть к могучим «монахам» со странными заплетенными бородами. Агнару не нравилось, что они привлекают к себе так много взглядов, но иного пути не было.