— Я с ним в прошлом году почти встречалась…
— Что?.. Нет! Он же малолетка!
— Всего на год моложе нас! — огрызнулась Алиса. — И я с ним не то, чтобы встречалась, ну так… просто.
— Так просто? Это у тебя было «просто», — насмешливо фыркнула Лили, — а несчастный воронёнок, может быть, был в тебя влюблён?
— Ты представляешь, о чём говоришь, — закатила глаза Алиса, — влюбленный Крауч? Да это из той же оперы, что горячий снег и холодное пламя. Мы всего-то пару раз сходили вместе в Хогсмед. И то лишь потому, что множились слухи, будто родители могут нас поженить…
— Ну и, конечно же, тебе льстило его внимание? — усмехнулась Лили.
— Да ты, никак, меня осуждаешь? — сощурилась Алиса, и Лили поняла, что у подруги, в случае чего, тоже найдется, что сказать и за словом в карман она лезть не намерена.
Не следовало обманываться конфетной оболочкой прелестной Алисы. Лили-то была достаточно знакома с будущей невестой Лонгботтомов, чтобы знать, что под мягкими манерами, щечками в ямочках и пушистыми ресницами прячутся железная воля и острый язычок.
— С чего мне тебя осуждать? Я просто пытаюсь понять… — сочла за лучшее дать «задний ход» Лили.
Алиса продолжила:
— Между мной и Краучем ничего серьёзного не было. Вообще ничего не было. Ему, наверное, приятно было знать, что у него будет симпатичная, удобная во всех отношениях, невеста. Но так случилось, что я полюбила Фрэнка. И я очень благодарна родителям, что они не стали меня ломать, заставляя выполнять их волю.
— Я не понимаю, какое тебе вообще дело до этого Крауча?
— Он так смотрит на меня! С такой ненавистью! — Алиса передёрнулась.
«Нужно будет понаблюдать за воронёнком, — решила про себя Лили. — А то мало ли, что?».
— Брось! — сказала она вслух. — Не бери в голову.
— Мне его даже немного жалко, — вздохнула Алиса. — Я чувствую себя виноватой, как будто и вправду предала, поступила дурно. Но какое же это предательство? Мы же не то, что не целовались, даже ни о чем таком не разговаривали…
Засмеявшись, Лили закинула руку Алисе на плечо.
— Я тебе верю, — сказала она. — И полностью поддерживаю. Да здравствует Фрэнк Лонгботтом! Барталамео Крауч пусть катится к чертовой бабушке! А теперь побежали, а то Эспада нас по второму кругу погонит в качестве штрафного.
К моменту, когда подруги вернулись на площадку, основная часть студентов успела облачиться в фехтовальные костюмы, некоторые даже уже встали в боевую стойку.
Дон Эспада смерил замешкавшихся девушек недовольным взглядом:
— За лето разбаловались, ведьмочки?
Нырнув за трансфигурированную из чего-то подручного, ширму, Алиса и Лили спешно переоделись.
С опущенными на лица защитными сетками, в белых костюмах, сражающиеся однокурсники выглядели совершенно одинаково. Можно было только догадываться, кто из них есть кто. Ни одному маскарадному костюму не достичь подобного эффекта.
Рапиры звенели, танцуя в руках владельцев, у одних более ловко, у других — менее. Лили задохнулась уже на третьей минуте, а ведь Алиса далеко не самый сильный противник. Окажись против Лили Мэри или Чарльз Смит, уже не говоря о Джеймсе, Сириусе Блэке или Ремусе, они выбили бы у неё из рук оружие в первую же минуту.
Прозвучал сигнал окончания боя. Отсалютовав противнику, заодно отдавая этим дань вековым традициям, студенты вновь облачились в привычные мантии.
— Жаль, если фехтование уберут из программы Хогвартса, — вздохнула Берта Джонсон. — Не говоря уже о танцах.
— Почему их должны убрать? — откликнулась Дороти.
— Потому что наш директор — скучный старый башмак! — ответила за Берту Нэнси Уэйн. — Умник Дамблдор считает, будто классическая система обучения устарела. Мол, нужно, по примеру магглов, преподавать только полезные предметы.
— А разве танцы не полезны? — в искреннем недоумении захлопала совиными глазами Берта. — На светских раутах они совершенно незаменимы. Как же, не умея танцевать, можно найти себе приличного мужа?
— Наверное, профессор Дамблдор желает, чтобы мы все стали похожими на его любимицу, эту облезлую дранную кошку МакГоногалл, — поджала губы Дороти.
— Нет, это возмутительно! Ему мало наводнить Хогвартс магглорожденными… Эванс, не делай такого лица! Против тебя ничего не имею, ты сильная ведьма, и для таких, как ты, всегда можно сделать исключение. Но взгляните на остальных магглорожденных? Они же едва искрят в магическом плане! К тому же, теперь, когда у Дамблдора полная власть в Хогвартсе, вражда между факультетами только обострилась…
— Слизерин и Гриффиндор воюют столетиями. Дамблдор тут совершенно не причём, — отрезала Мэри.
Покинув однокурсниц, Лили направилась к озеру, на условленную встречу с Нарциссой.
Их тайник был скрыт от посторонних взглядов разросшимися ивами. Давно умершая бабушка Лили говорила, что ива — это дерево русалок, что водные девы, якобы, обожают раскачиваться на гибких ветках, словно на качелях, заплетая свисающие до земли лозы в зелёные косички.
Нарцисса, сидя на ветке, походила на этих сказочных, лунно-прекрасных дев. Распустив волосы, она подставила лицо ласковым сентябрьским лучам и наслаждалась теплом, тишиной и уединением. Ветер игриво раздувал серебряные пряди, они вспыхивали жемчужным блеском.
Лили пожалела, что не умеет рисовать. Она непременно отразила бы этот прекрасный день и этот чарующий пейзаж. Идеально круглое озеро, окруженное высокими хвойными деревьями. Небольшой островок лиственниц. Юную красивую девушку.
Только на ущербе лета краски приобретают такую полноту и яркость. Ярким было абсолютно всё: пронзительная синева неба, тёмная зелень листвы, пышные кусты георгинов всех цветов и оттенков.
Нарцисса обернулась, отводя рукой спадающие на лицо волосы, и улыбнулась своей загадочной полуулыбкой:
— Лили?..
В следующую минуту девушки обнялись, мешая в одно целое золото и серебро, огонь и ртуть.
— Я волновалась за тебя, но писать не осмелилась, — разомкнув объятия, произнесла Лили.
— Правильно сделала. Отец пристально следил за мной, не оставляя без внимания ни на секунду. Но я знала, что с тобой все в порядке.
— От Малфоя?
Подруги расположились на мураве, уютно устроившись в тени густых ветвей.
— Ты встречалась со своим женихом на каникулах? — не смогла сдержать любопытства Лили.
Нарцисса едва заметно усмехнулась:
— Пришлось. Читала «Ведьмополитен»?
— Откуда ж ему взяться на окраине Лондона?
— Наша с Малфоем помолвка там на первой полосе. Взгляни.
На колени Лили небрежно плюхнулся пухлый журнал с колдографией сладкой парочки на первом развороте.
Лили нашла, что Люциус Малфой ни сколько не изменился с их последней встречи: всё те же длинные белые волосы, плавные змеиные жесты, ледяная ирония во взгляде.
Надпись под колдографией гласила: «И среди чистокровных магов встречается настоящая любовь».
— Настоящая любовь? — выгнула бровь Лили. — Во как?
— Читай, читай…
«В Малфой-мэноре недавно состоялся приём в честь помолвки двух блистательных молодых людей, без сомнения, сумевших составить самую красивую пару года. Лорд Малфой признался, что влюблён в младшую из прекрасных сестёр Блэк вот уже несколько лет; что с нетерпением ожидал возможности предложить очаровательной Нарциссе сердце и руку…».
Далее Лили с удивлением узнала, что на самом деле, Абракас Малфой был категорически против женитьбы сына на мисс Блэк, что романтичной парочке, оказывается, пришлось бороться за право быть вместе.
Интервью Малфоя-старшего выглядело гневным. Возмущенная речь отца Люциуса сводилась к тому, что он запрещал сыну жениться, что были категорически против. Венчало статью высказывание Люциуса о том, что он ни за что на свете не откажется от любимой невесты.
На весь разворот следующей страницы, как пост, шла огромная колдография абсолютно счастливой Нарциссы и нежно прижимающего её к себе Люциуса.