— Оцепенение с ее уходом спало быстро. Отец только сказал, что у Орлов были дети. Мы до самой ночи обыскивали крепость и нашли тайник. Их было четверо. Два мальчика и две девочки. Все четверо значительно младше меня. Истощенные, в полуобморочном состоянии, заплаканные.
— Что с ними стало? — спросила я, еще не зная, хочу ли слышать ответ.
— Мои родственники увезли их на материк. Недели через две после случившегося. Эльфийским детям нечего делать в бывшем Великом северном эльфийском княжестве Норолдин.
Кажется, они осели в Кирлоне.
— Ты не поддерживаешь связь с родными? — поразилась я. — Последние несколько лет не имею на это права. Серпинар чрезвычайно мстителен и злопамятен. А то, чем я занимаюсь, точно не придется ему по вкусу, — криво усмехнулся Эдвин. — Теперь я понимаю, почему ты хочешь спасти лиса. Но почему ты уверен в том, что Серпинар не забрал его дар? — Он больше так не делает, — хмуро ответил виконт. — Хотя знает, что ему потеря рассудка, в отличие от его помощников магистров, не грозит.
Заметив мое недоумение, Эдвин пояснил:
— Тех семерых, что были с ним в Гнезде, он сделал главными инквизиторами провинций. За десять лет четверо из них полностью потеряли разум. Ходят под себя и пускают слюни. Двое в большей или меньшей степени безумны. Лишь седьмой еще держится. И Серпинара ничто не берет.
— И почему он такой особенный? — проворчала я и снова заслужила удивленный взгляд.
— Потому что он полуэльф из рода Змеи, — сообщил Эдвин.
Я не скрывала скепсиса:
— Не очень-то он похож на полукровку.
— Ты права, на эльфа он не походит нисколько. Но, по-моему, сила его дара и возраст говорят сами за себя, — усмехнулся виконт. — Великому Магистру Серпинару, самому могущественному магу Норолдин из ныне живущих, двести восемнадцать лет.
Я постаралась не показывать удивления. Судя по улыбке Эдвина, не получилось.
— Если он не планирует забирать дар лиса, то зачем он ему? — Будет переправлять магическую энергию на себя. С помощью артефакта, — сухо ответил Эдвин. — Пока лис не умрет. Это безопасней и действует дольше.
Он покосился на карту, нахмурился.
— Ты знаешь, где его держат? — спросила я.
Он помедлил с ответом:
— Думаю, найду место по ориентирам, — и снова быстрый взгляд на карту. Неуверенность Эдвин попытался скрыть, но не слишком удачно.
Беспокойство нарастало, кололось страхом. Но осознать, что именно меня пугает и настораживает, не могла.
— Как ты вообще об этом узнал?
— Подслушал разговор Серпинара с магистром Лейодом, главным инквизитором провинции, — пожав плечами, сказал Эдвин и взял в руки карту. — Скорей всего, его держат в месте нонраффиен недалеко от поместья Верховного Магистра. Они упоминали Золотой ручей, а там есть такое.
Он вел пальцем по линии Спокойной реки, вчитываясь в названия впадающих в нее ручейков. Я наблюдала за ним, перемешивая в глубокой мисочке овсяную кашу. Вдруг поняла, что с вечера ничего не ела, а от голода сводит желудок. Эдвин застыл над картой, наверняка обдумывая, с какой стороны удобней было бы подступиться к тюрьме. Молчание долго не прерывалось. Я завтракала, он занимался расчетами, разбрасывая по бумаге основы формул.
— Чтобы избавиться от артефакта, сколько нужно времени? — мой голос прозвучал неожиданно хрипло, но все же решительно.
Эдвин поднял голову, казался раздосадованным тем, что я отвлекала. Успешно изобразил спокойствие:
— Около получаса. Заклятие для этого несложное. Значительно больше времени займет создание фантома с имитацией дара. Артефакт нужно на что-нибудь перевесить, иначе Серпинар заметит исчезновение потока магии. Фантом выиграет для меня несколько часов.
— Ты уже сталкивался с таким волшебством?
Старалась твердо смотреть ему в глаза, стиснула кулаки.
Чтобы он не увидел, как дрожат мои пальцы. Он и не заметил.
Криво усмехнулся:
— Я его придумал. Для извлечения остатков магической энергии из покойников. Как спасение для раненых, обессиленных после боя с нежитью магов. Он извратил.
Эдвин помолчал немного и с ненавистью добавил:
— Он всегда все извращает.
Неприятная пауза длилась, казалось, вечность. Он хмурился, поглядывал на карту, на свои заметки. Я пыталась справиться с волнением.
— Сколько займет создание фантома и имитация дара? — насей раз мне удалось совладать с голосом. Он не дрожал, не казался неуверенным.
— Это нужно рассчитать. Так сказать не могу, — его ответ был спокойным, голос — ровным, взгляд — уверенным.