Они вышли на улицу, сели в машину – полиции поблизости не было. На заднем сидении в пластиковой переноске негромко мяукнул Цезарь. Гром надавил на газ, и они помчались по пустым улицам города. Было пять тридцать утра. Мала не спрашивала куда они едут, ей было все равно: «Главное подальше из этой обители зла» – думала она.
Когда они подъехали, Мала сразу же узнала это место. Здесь находился корабль. Корабль, названный ее именем. Птичка «Мала».
Гром притормозил и посмотрел на Малу:
– Приехали – сказал он каким-то необычным примирительным тоном. В голосе прозвучали добрые нотки. Уже потом Мала подумала, что все существа Вселенной возвращаясь домой, становятся добрее.
– Но… – Мала судорожно теребила в руках ручку своей сумки.
– М? – все также без тени злобы ответил Гром.
– Но как мы?… Ведь только семь человек… Ритуал…
Гром вдруг обнял ее и сказал:
– Мы попробуем любимая! И спасибо. Твое расследование возможно поможет нам вернуться домой. – У Малы по щекам потекли слезы, от его неожиданной доброты, от торжественности момента. От всего! Она плакала и говорила: «Я с тобой! Хоть на край Вселенной, я с тобой!». Гром гладил ее, ему казалось, что он вообще уже больше ни на что способен, потому что его женщина плачет. Но они оба взяли себя в руки. Внезапно выглянуло солнце и Мала подумала, что это хороший знак.
Они зашли в ангар. Гром зажег свет: внезапно тысячи огней по всему периметру помещения засияли ярко, так, как если бы вспыхнули тысячи звезд.
– Ну что, прокатимся?? – уже почти весело прогремел голос Грома в пустом помещении.
У Малы перехватило дыхание. Ей предстояло стать первым человеком, который отправится в столь дальний путь. Не считая первопроходцев с Земли, посетившие Северс в далеком 2036 –м. Но они уже давно перемешались с местными – так что она была будто бы первой.
– Как зовут твой тотем? – внезапно спросил Гром.
– М? Что? – очнулась от своих размышлений Мала.
– Тотем? Как ты называешь себя, превращаясь в кошку? – он снял защитное покрытие с корабля – что-то наподобие брезентовой ткани.
– Никак! Я не называю… – захлебнувшись от грандиозности вида их летучего голландца прокричала Мала.
– Ну, знаешь, когда русские отправляли в космос животных, собак, они их назвали Белкой и Стрелкой. Как будут звать первую женщину-кошку, которая прилетит с Земли на Северс? – Гром был непривычно весел и как-то пылко, вдохновленно говорил.
– Не знаю! – снова крикнула Мала и засмеялась. – Ты забыла про Цезаря. Он ведь тоже летит с нами!
– Но он не умеет превращаться в человека. Превратись. – Почти приказал Гром.
Весь внутренний «кайф» как рукой сняло. Осознание, что она так и не сказала правду своему любимому, вдруг ударило ей по голове.
– Зачем? – она попятилась, как будто он мог насильно заставить ее превратиться.
– Я ни разу не видел, как ты превращаешься. Дай мне напоследок взглянуть на свою Царевну-Лягушку! – счастливо улыбаясь, произнес он.
– Царевну Лягушку? – не поняла Мала.
– Старая земная сказка. Не бери в голову.
Гром сверкнув взглядом, смотрел на нее и присвистнул.
Хорошо. – Мала обняла себя узкими запястьями обхватив локти, и внезапно вместо стоящей девушки, на ее месте оказалась черная кошка, с белым кончиком на хвосте – хвостом лампочкой.
Гром обомлел. Он почувствовал себя так, как будто увидел таинство причащения, увидел земного Бога или его воскрешение.
Он подошел к ней и погладил ее.
– Взглянув животному, которое на самом деле было его девушкой, в глаза, он произнес, слова его были полны нежности:
– Ты все понимаешь?
– Мяу. – Ответила Мала. И потерлась об него.
– Гром взглянул еще разна нее, затем на ее хвост, и вдруг в памяти всплыла картина двухмесячной давности. День, когда он застрелил ту учительницу.
– Мала, так ты… ты видела – он начал задыхаться, но не от гнева, а от огорчения.
Мала жалобно мяукнула, и начала шипеть, затем возникло светлое пятно, и она превратилась обратно. Ее немного трясло, как каждый раз после превращения.
– Я не хотела говорить тебе. Ты бы не понял, Я думала, ты меня убьешь, если узнаешь… – говорила она сквозь дрожь.
Сталкер стоял молча.
– Ты думала, я зверь? – Сказал он с обидой. – Гром чуть не плакал.
– Но милый! – Мала схватила его руку своей. – Я ведь думала, ты устраняешь свидетелей.
– Но ведь я полюбил тебя! – его обида еще больше отобразилась в его голосе.
– Я знаю, любимый, давай забудем об этом. Ты же не оставишь меня здесь, сейчас… Когда мы на волосок от…