— Где мы? – громким шепотом спросил Поттер.
— Откуда мы знаем? – огрызнулся Мальсибер, но голос не повысил.
Ворон тем временем подошел к барельефу и дотронулся до носа дракона. Дальнейшее показалось валету бредом. Дракон чихнул. Ворон быстро отдернул руку и беспомощно оглянулся в ту сторону, где должна была находиться дверь. Двери не было. Комната слегка качнулась, все острые углы сгладились, и стены приобрели вид полукруга. Единственной неизменной деталью обстановки осталась стена с барельефом.
Мальчишки попятились, и в это же время дракон открыл полыхнувшие алым глаза.
— А-а-а, — почему-то шепотом сообщил всем присутствующим свою точку зрения Блэк. В этом вопросе Ворон был абсолютно солидарен с гриффиндорцем и уже собирался заорать во всю силу легких, но тут дракон поднялся на лапы и потянулся.
Мальчишки как завороженные наблюдали за волшебным действом. Самое удивительное заключалось в том, что дракон не выходил за пределы барельефа, который приобрел еще большую глубину.
Некоторое время дракон разминал лапы, хотя Ворон мог поклясться, что ящер в последнюю минуту просто кокетничал. Наконец он повернулся и горящими алыми глазами посмотрел на визитеров.
— Я ждал только одного посетителя, — голос ящера оказался необычно глубоким. Время от времени в нем проскальзывали рокочущие нотки.
— Зачем ты ждал меня, и кем была эта девочка? – сглотнув, решил нарушить воцарившееся молчание Ворон.
— Хотел посмотреть. Не каждый день у меня есть возможность увидеть… гостя, — по морде ящера ничего нельзя было понять, но у Ворона возникло ощущение, что дракон ухмыляется.
– А девочка?
— При жизни ее звали Роксана; это все, что тебе нужно о ней знать, — ящер наклонил голову набок. – Спрашивай.
— Я должен что-то спрашивать? – Ворон сосредоточился.
— Нет, но я могу ответить, только… не забывай, что мы здесь не одни.
Ворон быстро выбросил из головы все вопросы, касающиеся его появления в этом мире. Покосившись на своих спутников, он вздохнул и спросил:
— Гостиные - они что, действительно так были запланированы?
— Ну конечно! Те, кого вы называете Основателями, взяли и разместили доверенных им детей в башнях и подземельях. А что? Внезапная атака на незащищенный крепостной стеной замок - и две трети подопечных отправятся к праотцам. Башни ведь так легко разрушить. Что касается вашего серпентария, то здесь еще проще: мало того что подземелья, так еще и аккурат под озером. Правильно, все хлопот меньше, — дракон ехидно засмеялся.
Гриффиндорцы и Мальсибер насупились. Они относились к той очень немногочисленной группе студентов, которые искренне гордились своими факультетами и полагали, что если Основатели так хотели, то кто они такие, чтобы пытаться что-то менять в заведенном много лет назад порядке.
— Почему тогда такие изменения?
— Да это неважно, — дракон снова потянулся. – Давно это было. Какая сейчас разница, кто первым решил переселить слизеринцев в подвал, а два других факультета загнать в башни?
— Каков настоящий принцип деления по факультетам? – Ворон удивленно взглянул на закусившего губу Поттера, который напряженно смотрел на ящера, задавая этот сложный вопрос.
— Он был почти прав, — дракон кивнул на Ворона. – Только Хельга жизнючкой была, к земле никакого отношения не имела - так же, как Салазар к воде, — дракон снова хихикнул. Затем обвел пылающим взглядом мальчишек. – Странно и забавно. Такие разные во всем, и оказались здесь одновременно. Почему так получилось?
— Судьба? – Ворон перестал бояться и принялся рассматривать хозяина этой странной комнаты с любопытством.
— Возможно, — дракон задумался. – Вот что, раз вы все оказались здесь, я дарую вам право на исполнение одного желания…
— Какого желания? – перебил его Блэк. – Я, например, хочу…
— Хоти дальше, — хохотнул дракон. – Теперь условия. Во-первых, я дитя хаоса, поэтому не умею созидать. В моих силах только разрушать. Так что ваше желание должно быть связано с разрушением или уничтожением чего-либо. Во-вторых, ваше желание должно быть искренним. Оно должно быть эмоционально окрашено, оно должно превышать в этот момент все, о чем вы мечтали. В-третьих, ваше желание должно быть общим…
— Что значит общим? – азартно воскликнул Поттер.
— То и значит. Если вы все, такие разные, одновременно чего-то захотите - захотите сильно, страстно и выскажете это вслух в течение одного часа, ваше желание сбудется. Только так. Будьте осторожны в своих желаниях. А сейчас – прощайте, вы мне надоели, — дракон начал укладываться в ту же самую позу, в которой его застали гости.
Комната принялась вращаться. Перед глазами мальчишек замелькали светящиеся точки.
— Да, — приоткрыл один глаз дракон. – Ты мечтал артефактами заниматься? – он посмотрел на Ворона. Тот кивнул, пытаясь сдержать тошноту, которая накатывала на него от все увеличивающегося вращения комнаты. – Роксана поможет. Книжки покажет, принципы объяснит - только вот, она немая, так что не знаю, как вы будете понимать друг друга, — дракон закрыл глаз, и комната погрузилась во мрак.
Ворон открыл глаза и уставился на нависающий балдахин. Сердце бешено стучало, во рту было сухо. Он никак не мог понять, что это было.
— Ничего себе сон, — пробормотал он и закрыл глаза, собираясь спать дальше.
— Снейп, — в темноте спальни раздался дрожащий голос Мальсибера. – Ты спишь?
— Глупый вопрос, а если бы я сказал, что да?
— Мне такой странный сон приснился, — балдахин распахнулся, и трясущийся слизеринец сел на кровать Ворона. – Какой-то призрак, дракон, а еще… будто мы теперь должны по-хорошему общаться с этими грифами ненормальными, чтобы желание какое-то сбылось… чушь, да?