Его все бесило в последние дни. Он не понимал, что плохого в браках этой четверки. Да, само действо было сопряжено со скандалом, во время которого были нарушены договоренности, но это касалось только этих четырех Родов. Он знал, что новобрачные подвергнутся осуждению в обществе, но даже представить себе не мог, что ту же Алису станут травить не за безнравственность и глупость совершенного поступка, а потому, что она вышла замуж за Малфоя. Причем главным пороком Люциуса считалось именно то, что он Малфой, да в его Роду, по слухам, были Темные маги. Хотя что в этом плохого, Ворон пока тоже не понимал.
Разозленный, валет чувствовал, что не может успокоиться. Переведя дыхание, он посмотрел на собравшихся вокруг него студентов.
— Я всегда думал, что для заключения союза среди аристократии имеют значение следующие качества: родословная, состояние и равное общественное положение. Конкретно в этих браках все эти условия соблюдены. Да, чаще всего браки в подобных семьях заключаются родителями, и молодоженам очень сильно повезет, если они вообще видели друг друга до свадьбы. Но в данном случае… Они поступили глупо, я бы сказал, необдуманно, но, как я уже упоминал, им повезло так удачно полюбить. Слухи в конце концов затихнут. И они сами будут со смехом рассказывать своим детям о побеге и последующей за ним свадьбе. Их родители тоже в итоге успокоятся и начнут просчитывать выгоды от этих союзов, — он обвел неприязненным взглядом зал. — Наверное, я слишком много времени провел в другом мире, но если в магическом обществе столько глупых и бестолковых правил, то, пожалуй, мне с ним не по пути.
Ворон буквально вылетел из Большого зала и побежал по лестнице вверх, не разбирая дороги. Меньше всего ему хотелось сейчас очутиться в гостиной своего факультета.
Он пришел в себя, очутившись на каком-то, судя по всему, заброшенном этаже.
Оглядевшись по сторонам, он попытался сообразить, где находится и как вернуться в знакомую часть замка. Роксана появилась перед ним неожиданно.
«Ты расстроен», — огненные буквы вспыхнули перед Вороном.
— Меня от них тошнит, — признался валет. – Я вор, я мошенник, но подобного лицемерия еще ни разу не встречал. Ну и что, что Алиса вышла за Люциуса? Она что, от этого перестала быть той Алисой, которую все знали?
«Ты многого не понимаешь».
— Так просвети меня. Уже прошла неделя, а ты только сейчас объявилась.
«Я была занята».
— Где, кстати, я нахожусь?
«На седьмом этаже в западном крыле. Здесь раньше были расположены классные комнаты детей ветра».
— А что здесь сейчас?
«Ничего. Но отсюда можно пройти в усыпальницу и кабинет».
— Ты вроде говорила, что туда можно попасть из подземелий?
«Путь не один, — Роксана подплыла к картине с каким-то пейзажем и указала на нее. – Перевесь картину на соседний крючок. Затем простая алохомора палочкой. Когда войдешь, иди дальше по коридору. Он один, никаких ответвлений нет, так что не заблудишься. Я буду ждать тебя в кабинете».
И Роксана исчезла.
— Как обычно, минимум объяснений, — проворчал Ворон, подходя к картине. – Ну и как я буду ее перевешивать, если эта мазня раза в три больше, чем я сам?
Валет начал осматривать тяжелую раму и даже попытался приподнять ее. Картина не пошевелилась.
Ворон задумался, затем принялся осматривать холст. Тот не был волшебным.
— Наверное, придется попробовать применить магию, — пробормотал валет и достал палочку, решив, что конкретно для этого случая помощь усилителя лишней не будет.
Знал он пока немного, но профессор Флитвик научил его заклятью, уменьшающему вес неодушевленных предметов.
Сделав картину более легкой, Ворон на этот раз сумел ее снять. Приставив свой трофей к стене, он принялся оглядывать ее в поисках крючка. Нашел, снова ухватил и приподнял картину.
— Что ты делаешь?! – высокий девчоночий голос заставил Ворона подпрыгнуть.
Он развернулся на звук голоса, все еще держа картину в руках.
— Ты кто, и что здесь делаешь? – вопросом на вопрос ответил Ворон, разглядывая девочку. Это была его однокурсница. Цвет галстука указывал на ее принадлежность к воронам.
Раньше он ее не замечал. Просто не обращал на нее внимания.
Да и сейчас, оглядывая случайную свидетельницу его действий, он не видел в ней ничего примечательного: маленькая, худенькая. Длинные каштановые волосы заплетены в две толстые косы. Светло-карие глаза смотрят с неодобрением.
— Я часто здесь бываю. Мне нравится смотреть на эту картину, — ответила девочка. – Так что ты делаешь?
— Как что, разве не видно? Я ее краду, — усмехнулся Ворон и отвернулся от девочки, направляясь к крючку на стене.