Абраксаса можно было понять. Когда он получил письмо от сына, то долго не мог прийти в себя, а затем понесся в Хогвартс, выяснять подробности. В холле он столкнулся с Рендолом, прибывшим, чтобы выяснить все о странной болезни Алисы. Сдержаться и потерпеть до дома мужчины не смогли. Дело едва-едва не закончилось дуэлью, на радость столпившимся вокруг ученикам, но вмешался Дамблдор.
Директор едва успел вернуться из Министерства, где выяснял, почему преподавательскому составу Хогвартса ничего не было известно о предках Рейвенов, на что задерганный хранитель архивов посоветовал Альбусу историю учить, а не на детские книжки типа «Истории Хогвартса» опираться.
— Вы еще бы «Сказки барда Бидля» как исторические хроники использовали! – крикнул хранитель напоследок и захлопнул дверь прямо перед носом Альбуса Дамблдора.
Ворон из-за скопления в коридорах учеников всех факультетов не мог спокойно пройти в кабинет и заняться дальнейшим обучением. Рему в этом плане повезло больше. Он заранее переписал наиболее интересные свитки и методики и теперь осваивал полученную информацию. Ворон же подобной предусмотрительностью похвастаться не мог.
Даже преподаватели частично поддались всеобщей истерии. Флитвик со Слагхорном с энтузиазмом делили Алису, совершенно упустив из вида, что девушка учится на Гриффиндоре. Они настолько увлеклись, что в последние пару месяцев до окончания учебного года забыли о своем подопечном.
Ворону ничего не оставалось делать, как просиживать в библиотеке да проводить почти все свободное время в классе зельеварения, которым его декан широким жестом разрешил пользоваться.
С занятиями по зельям тоже было не все гладко. Девчонки не смогли выбрать более благоприятное время, чтобы начать цапаться, пытаясь выяснить, кто главней. Перед началом каникул доведенный до белого каления Ворон наорал на всех троих и ушел, громко хлопнув дверью.
Перед отправкой домой, которую все ждали с нетерпением, ему удалось проскользнуть в кабинет. Там он наскоро пересмотрел то, что ему уже удалось выучить, и забрал с собой отмычку, решив на каникулах заняться ее свойствами. В его планы также входило начать разбираться с дрелью, которую ему пообещал Вернон.
На фоне всеобщего помешательства только Алиса выглядела нормальной. Она наконец-то приняла тот факт, что может говорить со змеями, и теперь осваивала эту способность на ужике, которого подарил ей муж. Учитывая то, что она едва не сошла с ума, все остальное отодвинулось для нее на второй план, и Алиса просто не обращала внимания на повышенный интерес к своей персоне.
В поезде Ворон ехал в одном купе с Люпином и Мальсибером. Заглянувшим к ним девчонкам указали на дверь со словами:
— Пока вы не научитесь хотя бы просто спокойно переносить общество друг друга, можете ко мне даже не подходить, — Ворон понимал, что поступает жестоко, но не мог позволить девочкам трепать себе нервы. «Если они умудряются так себя вести сейчас, то что будет лет через пять? – он холодно смотрел на несчастное личико Лили и смущенное Амелии. – Нет уж, дорогие мои, я не позволю вам командовать и, в конце концов, раздавить меня. Или вы принимаете мои правила игры, или разбежимся прямо сейчас, пока еще не поздно».
— Жестко ты с ними, — Мальсибер покачал головой и вышел из купе - то ли чтобы утешить девчонок, то ли дать совет, как себя вести. А может быть, ему просто в туалет захотелось.
— Нормально, — пробормотал Ворон, глядя на закрывшуюся дверь.
— Смотри, что у меня начало получаться, — прошептал Люпин, вытягивая перед собой руку. Ему не терпелось поделиться своими успехами, и именно этот момент оказался единственным, когда ему удалось остаться с другом наедине.
Ворон внимательно посмотрел на руку Ремуса. Вначале ничего не происходило, но спустя полминуты мышцы предплечья слегка напряглись, и ногти начали быстро приобретать вид длинных и крепких когтей. Трансформация длилась всего минуту, но для волчонка, у которого не было наставника и который занимался самостоятельно по книгам, это был потрясающий результат.
— Ты молодец, — Ворон с восторгом посмотрел на приятеля, а тот застенчиво улыбнулся.
— В чем он молодец? – вернувшийся Мальсибер плюхнулся рядом с Люпином на сиденье.
— Тебе решать, — Ворон пожал тогда плечами, обратившись к Рему, и повернулся к окну.
— Я пока не могу, — пробормотал Люпин. – Я не готов.
— Не думай, что я оставлю тебя в покое, — шутливо пригрозил ему Рейнард, и в этот момент поезд начал замедлять ход.
* * *
— Неужели подобный бардак – это в порядке вещей? – Ворон продолжал сжимать руку матери, вернувшись в реальность из воспоминаний.
Дверь в палату открылась, и вошла пожилая женщина, очень похожая на Эйлин.
«Бабушка», — промелькнуло в голове у Ворона.
Женщина подошла к кровати дочери и провела рукой по ее щеке.
— Бедная моя девочка, — прошептала миссис Принц и посмотрела на Ворона.
— Здравствуйте, — валет наклонил голову, разглядывая посетительницу.
— Здравствуй, Северус. Мне очень жаль, что мы прежде не встречались, но такова человеческая природа. Мы слишком узколобые и зацикленные, и лишь когда возникает опасность лишиться самого, как оказалось, дорогого для нас, мы начинаем понимать, что едва не упустили свой шанс.
— И к чему все эти рассуждения?
Миссис Принц не успела ответить, когда дверь снова открылась, и на пороге застыл Тобиас. Бросив неприязненный взгляд на тещу, мужчина подошел к Ворону.