— У магглов все по-другому.
«У магглов многое по-другому. Магия имеет право требовать выполнения своих законов, не так уж их и много, взамен на возможность пользоваться ею».
— Что же будет, когда Том об этом узнает?
«А почему ты думаешь, что он не знает? С чего бы тогда наш Томми так реагировал? Смотри, ведь как просто: создай смертельную ситуацию, а потом р-р-раз и спаси пару сотен человек. Это ведь нетрудно, на самом деле. Зато какой бонус! Пара сотен полностью зависимых от тебя людей, связанных Долгом Жизни! Так ведь нет. Том действует совершенно иначе. Или ты думаешь, что он не ищет легких путей?» — хранительница снова рассмеялась.
— Получается, — Ворон прикрыл глаза, — что если, гипотетически, кто-то кого-то спас, то он связывает себя законом магии и должен всячески содействовать спасенному, иначе жизнь его будет может и счастливой, но недолгой. Я правильно понимаю?
«Да».
— Но откуда тогда такая версия, о которой все говорят? Кроме тех, естественно, кто знает правду?
«А сам подумать не можешь? – Роксана покачала призрачной головкой. – Нужен же хоть какой-то стимул для спасенных, чтобы они шевелились и вернули Долг. Иначе это просто в кабалу превратится».
— Зачем же магия такой закон создала?
«Магия создала закон? Ты бредишь, тебе спать нужно. Но на вопрос отвечу. Маги всегда были эгоистами. Так заложено в их природе. Вам в любом случае покровительствуют стихии, даже если вы о них не знаете, а стихии не любят друг друга. Вот и получается, что если ты сам дурак и создал себе проблему, то и расхлебывай ее теперь».
— Зачем тогда Том полез меня спасать?
«Вот и он думает – зачем? – Роксана задумалась. – Я скажу тебе одну вещь, но только пообещай мне, что никому не расскажешь, особенно Тому. – Ворон кивнул, и хранительница продолжила: – Он тебе жизнь не спас».
— То есть? – Ворон даже забыл, что хочет спать.
«Помнишь свою стихию-покровителя? Думаешь, ветер позволил бы тебе упасть?»
— Это не факт, Роксана, — Ворон задумался. – Произошло нечто… в общем, я лишился одной из стихий в обмен на манипулирование временем. Недолгое и часто бесполезное, но…
«Почему я об этом не знаю? Это не в Хогвартсе произошло?»
— В Хогвартсе. Помнишь, ты заметила, что со мной что-то не так? А не знаешь ты этого потому, что здесь одна высшая сущность замешана… Я не могу тебе сказать всего.
«Вот что. Иди, выспись, а завтра обязательно пойди на тренировку с мальчишками. Постарайся не пользоваться магией до конца каникул».
— Совсем?
«Да, совсем».
— Зачем?
«В последний день перед началом занятий проведем знакомство со стихиями. Хоть и рановато, но что же теперь поделать?»
Огненная надпись еще не успела исчезнуть, как Ворон обнаружил, что находится в комнате один.
— Мне эти появления-исчезновения уже порядком надоели, — он встал с дивана, на котором сидел, и побрел к выходу.
И Мальсибер, и Люпин были в комнате. Как только они увидели входящего Ворона, сразу же набросились на него с вопросами:
— Ну что? Ну, как все прошло? Кого ты видел? В храме интересно было?
— Стоп, — Ворон поднял руку. Друзья замолчали и вопросительно посмотрели на него. – Я долго не спал и теперь просто валюсь с ног от усталости. Я посплю, а потом все вам расскажу.
— Да, выглядишь ты как-то не очень, — протянул Люпин. – В душ сходи, а то запашок от тебя тот еще идет, — оборотень поморщился.
— Только не утони, — хмыкнул Мальсибер.
Ворон молча кивнул и поплелся в душ. Когда он вышел, немного посвежевший, то залез под одеяло и не сразу отрубился, а спросил, обращаясь к обоим друзьям:
— Вы случайно не знаете, кто такой Том? Его еще Абраксас Малфой милордом называет? Высокий такой, синеглазый.
— Я не знаю, — пожал плечами Люпин.
— Красивый? Этот милорд красивый? – внезапно спросил Мальсибер, нахмурившись.
— Понятия не имею, — честно признался Ворон. – Я же не девка, в мужской красоте не разбираюсь. Вроде не урод, а что?
— Я, кажется, знаю, о ком ты спрашиваешь, — тихо произнес Мальсибер. – Он называет себя Лорд Волдеморт, а его соратники называют его Темным Лордом. Он… В общем, он проводит довольно жесткую политику за чистоту крови…
— Насколько жесткую? – Ворон нахмурился, припомнив, что этот Лорд выказал заинтересованность в полукровке, который умудрился поставить на уши половину магической Британии своей невинной шуткой про факультеты.
— Очень жесткую, — шепотом произнес Мальсибер.
— Понятно, — Ворон не любил жестокость. А уж такую, с его точки зрения, необоснованную… «Если моей стихией остался воздух, я ничего не скажу Тому о том, что тот свободен от Долга Жизни. Раз сам спас, вот пусть и выполняет условия, наложенные на него магией», — и Ворон провалился в сон.
Где-то...
— Том сам спас нашего Вороненка, или его кто-то подтолкнул? – статная женщина поправила великолепную прическу и изящно потянулась.
— Сам. Это-то и удивительно. Никто его не заставлял, никто не приказывал, никто ничего не делал, — прекрасная девушка отправила в рот виноградину. – Вот сказать, почему он так поступил, лично я затрудняюсь.
— Интересно, а что Том будет делать сейчас? – высокий стройный юноша решил присоединиться к зрителям совсем недавно и явно увлекся происходящим.