— Ты поняла принцип полета? – директор подошел к девочке, прерывая начинающуюся ссору.
— Да, профессор, — перед своим первым превращением они с Мальсибером долго изучали все, что касается анатомии птиц и особенности полета. Первые попытки взлететь были не очень успешными, но профессор Дамблдор покачал головой и заявил, что сбрасывать учеников с Астрономической башни, дабы они научились летать, он ни за что не будет, как бы ни настаивал на подобном Северус.
Дальнейшее обучение у Ворона с профессором Дамблдором проходило тет-а-тет, но тут они пока ограничивались теорией трансфигурации.
Полнолуния компания теперь проводила с Люпином, который все еще считался недостаточно надежным - и поэтому коротать время приходилось в Визжащей хижине, как ее окрестили жители Хогсмида. В последнее полнолуние Ремус остался человеком. Ему это далось с трудом, он пару раз срывался - наорал на девчонок, едва не ввязался в драку с Мальсибером. При этом его трясло как в лихорадке, он то и дело выпускал когти. Но все обошлось. Его друзьям не пришлось даже экстренно превращаться в зверей. Остальное теперь зависело от самого Ремуса. Оборотень может достичь небывалых высот, но усилия для этого придется приложить просто колоссальные. Ремусу его теперешнее состояние понравилось, и он, закусив удила, не собирался останавливаться на достигнутом. Теперь его несколько тормозил Ворон, который все еще оставался для волчонка своеобразным символом, подарившим надежду на нормальную жизнь. Тренировки и медитативные техники составляли неотъемлемую часть системы, и Люпину было необходимо, чтобы на данном этапе развития друг поддерживал его.
Лень Ворона и его «не хочу» заставили Ремуса пойти на отчаянный шаг - он принялся шантажировать друга, хотя сам уже был готов попробовать, что же еще ему досталось от василиска, помимо невероятно крепких и острых когтей и зубов.
Ворон отлично понимал друга, но пересилить себя не мог, и тогда вмешалась Роксана.
«Вот что, мальчики. Я знаю, что нужно сделать с этим безответственным человеком. После сегодняшнего дня ему придется заняться своей физической формой».
— Но мы завтра едем домой! – Ворон ужасно соскучился по родным, и в последние дни, оставшиеся до каникул, вообще забросил все занятия.
«У тебя будет время на осмысление», — отрезала Роксана и увела Ворона.
Сейчас же валет стоял посреди абсолютно пустой комнаты и волновался, не представляя, что ему нужно делать.
Внезапно послышался негромкий щелкающий звук. Ворон начал озираться, не понимая, откуда он раздается. Через мгновение наступила тишина. Ворон стоял и боялся пошевелиться. Когда стоять стало просто неудобно, Ворон переступил с ноги на ногу.
Пол под ногами исчез без предупреждения. Ворон заорал - случившееся слишком напоминало то, другое падение в пустоту, которое он пережил меньше полугода назад. Внезапно он почувствовал невероятную слабость. Его тело застыло в воздухе, время как будто замерло. Этой задержки хватило бы, чтобы сделать шаг в сторону и уйти с опасного участка, но проблема заключалась в том, что пола в комнате не было вообще.
Удар сердца - Ворон закрыл глаза и начал падать.
Падение продолжалось несколько секунд, но ему показалось, что прошли сутки.
Вначале он ощутил тепло огня, лизнувшего его руку. Он не обжигал, но и не стремился помочь, был нейтрален. Затем пришла очередь воды. Струя, ударившая откуда-то снизу, попыталась поддержать его, но опала, едва коснувшись тела. И тогда его подхватил ветер.
Ворон почувствовал, что летит уже не вниз, а вверх. Распахнув глаза, он увидел, что непонятная комната исчезла. Его окружало звездное небо, а где-то внизу можно было разглядеть темную землю.
Он вспомнил, как друзья учились летать, раскинул в стороны руки, представив себе, что у него есть крылья - и рассмеялся, поймав воздушный поток.
Ощущение было такое, словно он напился игристого вина из императорских подвалов и только что закончил безобразничать с самой дорогой куртизанкой столицы.
Снова закрыв глаза, Ворон предался чувству полета. Он парил, не испытывая страха и сомнений, зная, что может контролировать этот полет, и что никогда больше не упадет.
Очнулся он на полу той самой комнаты - весь в поту, с отчаянно бьющимся сердцем и широко распахнутыми глазами.
«Первое слияние со стихией опьяняет», — Роксана появилась перед ним и усмехнулась, глядя на даже не пытающегося подняться с пола подростка.
— Это было… это было… Что это было?!
«Все-таки воздух. Вставай уже, ветреный мальчик».
— Не могу, — простонал Ворон. Чувство, которое он испытывал сейчас, очень сильно напоминало стремительно наступающее похмелье.
«Теперь ты понимаешь, что должен трудиться. Ты должен тренироваться, развивать гибкость и силу мышц. Ветер не любит слабаков».
— Я не слабак, — Ворон попытался повернуться и застонал. У него болела каждая мышца, даже те, о которых он и не подозревал.
«Ну конечно, просто маленький и физически слабый», — фыркнула Роксана.
— Ваша взяла, — Ворон перевернулся на живот, затем встал на колени и очень медленно поднялся на ноги. – Я больше не переживу такого. Значит, нужно действительно что-то с мышечной массой делать.
«Ты же не собираешься отказываться от дальнейшей работы с воздухом?» — Роксана нахмурилась.
— Разумеется, нет. Такие ощущения... Я просто не смогу от них отказаться.
«Со временем они станут не такими острыми».
— Плевать. Даже если останутся лишь малые отголоски, — и Ворон, шатаясь, направился к двери.
На следующий день в Хогсмиде компания Ворона наткнулась на гриффиндорскую троицу во главе с Джеймсом Поттером. Рядом с ним стояли Сириус Блэк и Питер Петтигрю.