– Пойдёт; занудно, конечно, но они приехали учиться в Англию! Ещё кусочек написала, лови:
«…Профессура колледжа тщательно отбирается, и коллектив не меняется десятилетиями. Последние недели июня ученики отправляются на практику, чтобы в реальных условиях выработать необходимые навыки по своей специальности. Ответы на экзаменах и зачётах оцениваются по всемирно принятой системе ECTS от «А» – идеальный ответ, до «Е» – полное невежество.
– Где ты это взяла?
Гия недоумённо посмотрела на подругу:
– Скопировала из Интернета!
– Ладно, плевать, – Алисии не хотелось заниматься презентацией. – Гия, обязательно упомяни про минусы, а то новенькие любят с первого дня пускаться во все тяжкие. Кстати, девочки, вы видели первокурсников? – Алисия склонилась к экрану и понизила голос.
Её соседки тут же захлопнули ноуты и придвинулись ближе. Появление новых студентов, как говорили старшекурсники – «свежей крови», будоражило коллектив и вызвало нездоровый интерес.
– Я видела брата Джона – Алекса. Миллиртон-младший, конечно, не такой красавчик, как Джон, но его смазливая мордашка покорит не меньше сердец, – мечтательно закатив глаза, сказала Ирма Милз.
– Джон их не покоряет, а разбивает. Посмотрите на Ильзе… – поддержала разговор Гия Хан – правая рука Алисии. – Меня от таких мужчин предостерегали с детства.
Мрачного вида худощавая девушка сидела в дальнем углу и что-то переписывала из толстого учебника.
– Да, она очень плохо выглядит. Даже не знаю, чем мы можем ей помочь… – наигранно посетовала мисс Милз.
– Пару часов назад мы с Аланом осчастливились знакомством с некой Надин Миновски или Миховски, не помню точно. Мы так и не поняли, откуда она: то ли Украина, то ли Польша, то ли Россия.
– Фамилия польская, – покусывая карандаш, задумчиво протянула Гия.
– Не хватало, чтобы завтра к нам повалили студенты из Средней Азии…
– Бери ниже, Гия – Центральная Африка: стойкий мускусный запах, ритмичные танцы под джембе и тысяча мини-косичек.
– Где же ваша толерантность, леди? – насмешливо поинтересовалась Алисия. – Всё, план выполнен, косточки перемыты, так что добьём буклет и презентацию, – она постучала пальцем по столу.
Чего у них было не отнять, так это умения сочетать скверный характер с феноменальной усидчивостью. Светлый читальный зал с удобными креслами, живые цветы на подоконниках и высоченные книжные стеллажи настраивали на рабочий лад. Из трёх подруг лишь Алисия могла похвастаться постоянным кавалером, из-за чего Ирма и Гия молча завидовали ей, тайно вздыхая по местному ловеласу – Джону Миллиртону. При каждом удобном случае они подчёркивали свою неприязнь к местному денди, но в душе каждая мечтала танцевать с ним на выпускном вечере.
Красавец Миллиртон был на два года старше однокурсников, так как поступил в колледж лишь с третьей попытки. Связи отца – ювелирного магната – не помогли, и сын набирал проходной балл на общих условиях. Джон не скрывал, что его не слишком интересует учёба, но, проведя на факультете искусств – Артисе год, он нашёл общий язык с деканом Сайвером Маерсом и вскоре начал помогать ему, решая проблемы студентов своего потока.
Ему легко давались гуманитарные предметы, а точные науки повернулись к нему спиной. Завалив на третьем курсе физику, Джон упустил шанс на диплом с отличием и золотую конфедератку, поэтому оставшиеся два года он посвятил любимому занятию – изучению антиквариата.
Многие студенты завидовали умению Миллиртона находить подход к сложным людям, а учителя поговаривали, что его стоило отправить не на Артис, а на Медиум, где из него вышел бы прекрасный политик. Но Маерс дорожил своими подопечными и убедил юношу остаться в ложе Аполлона – так негласно называли гостиную мужского крыла общежития Артиса.
Глава 2
Выпускник факультета искусств и наук Гарварда, получив в жаркий майский понедельник крупную премию за художественную критику, поругался с отцом и вернулся в Англию – преподавать в колледже, который закончил экстерном несколькими годами ранее.
Неординарный взгляд на литературу, невероятная трудоспособность, умение доходчиво выражать свои мысли и убеждать в них окружающих помогли Сайверу Маерсу получить семь лет спустя должность помощника декана Артиса, а потом и вовсе возглавить факультет. Некоторые коллеги завидовали успеху Сайвера, но он часто говорил, что лишь трудолюбие и справедливость позволили ему занять почётный пост в тридцать пять лет.