1. Две женщины ждут лифт. Когда он приезжает, одна заходит внутрь, а другая остается на площадке. Створки закрываются и тут же открываются. Первая женщина покидает кабинку, вторая занимает ее место. Обе замирают. Наконец вторая женщина кивает головой, первая присоединяется к ней, и они уезжают. С какой целью были проделаны все эти телодвижения?
2. В подъезде элитного московского дома скрывается мужчина. Он одет в костюм, сшитый в начале 80-х на фабрике «Большевичка», в рубашку и галстук с Черкизовского рынка, на ногах ботинки явно российского производства, на запястье – часы марки «Полет». Через час мужчина появляется снова. Но теперь на нем костюм от Бриони, галстук от Гуччи, туфли неважно от кого, но тоже с несколькими нулями, швейцарские часы индивидуальной сборки. Мужчина направляется к «Мерседесу» с тонированными стеклами. Водитель распахивает заднюю дверцу: – С возвращением, Василий Иванович!
Кто этот мужчина и откуда он вернулся?
3. Дворец культуры. Растяжка над входом приветствует участников конференции, которые мелкими партиями всасываются внутрь. К зданию подкатывает автомобиль, но вместо того, чтобы припарковаться (стоянка практически свободна, если не считать парочки «Жигулей»), резко разворачивается и уезжает. Почему?
Правильные ответы:
1. Запустить в лифт сразу после себя подругу – идеальный способ проверить, в меру или нет вы надушены. Если в кабинке остался запах – это плохо. А правильнее всего про парфюм вообще забыть. Да пропади он пропадом, особенно тот, где на флаконах или коробочках обнаженная нимфа утопает в цветах или розовых подушках.
2. Нет, это не агент национальной безопасности, не маньяк и не олигарх, ищущий среди простолюдинок бескорыстную любовь. Это лидер думской фракции, который вернулся из Брянской или какой-нибудь другой области, где встречался со своими избирателями.
3. Это зазванный на конференцию вип, который обнаружил, что статусных машин на стоянке нет. Значит, организаторы конференции здорово преувеличили ее уровень, и никаких заявленных министров, членов парламента, ньюсмейкеров и прочего политического истеблишмента на ней не будет. Очень распространенный блеф – налепить в приглашении самые известные фамилии, чтобы заполучить хоть кого-то. А персоне с именем и репутацией несолидно светиться на мелких мероприятиях. Сложится мнение как о человеке, который всюду бегает, только позови, и понятно, что такой человек не может быть серьезным партнером, политиком, экспертом.
Тема вторая:
Тусовка
Искусство великосветской тусовки не давалось мне очень долго. Я не умела, я мучилась, я не понимала: вот пришла, вот встала с бокалом… а дальше? Меня никто не замечает, мной никто не интересуется, со мной никто не заговаривает. От стыда я глотала шампанское, от шампанского покрывалась пятнами (моя индивидуальная реакция на алкоголь) и через полчаса, потная, с красными ушами, я уже ничего не хотела. Ни заниматься политикой, ни пить это мерзкое теплое зелье, а хотела домой и чтобы снизили убийственный налог на добавочную стоимость. О чем и сообщала кому-то в ответ на первую же адресованную мне за вечер протокольную улыбку и замечание о прекрасной погоде. После чего «кто-то» отваливал от меня навсегда.
Это был непростительный профессиональный дефект. Приемы, фуршеты, презентации – важная часть работы политика, бизнесмена, чиновника. На них точатся связи, на них за пять минут решаются проблемы, на которые были бы потрачены месяцы – и потрачены впустую. В общем, никуда не денешься – надо учиться. Я начала наблюдать мир вокруг, смотреть внимательно фильмы, какой-нибудь церемониальный английский сериал вроде «Саги о Форсайтах» или американскую офисную мелодраму с ее обязательными корпоративными вечеринками. Подсмотренные там приемы тут же применяла на практике. Вот заметила, что образцовые героини повсюду опаздывают, даже на церемонию собственного бракосочетания, и, поборов свою болезненную пунктуальность, постаралась явиться с максимальной задержкой на очередную тусовку – прием в честь министра торговли США. У меня получилось опоздать ровно на сорок минут. Прием был очень пафосный, в ресторане при Донском монастыре. Я влетела в фуршетный зал, и презентационная улыбка приклеилась к губам, а ноги – к полу: огромный зал был… совершенно пуст! И тут появился помощник американского посла. Высоченный красавец. Американская элита не хуже, чем английская, и совсем другая, чем наша. Когда наша элита собирается вместе, окинешь взглядом: боже! отечность, мешки, мутный взгляд. А куда деваться? В России большая власть – это бесконечная большая пьянка!
Я посмотрела на помощника посла, как школьник на завуча. Помощник посла улыбнулся:
– Госпожа Хакамада? Все уже сидят за столами, я сейчас провожу вас на ваше место… И ничего не бойтесь. Самые выдающиеся люди приходят самыми последними. Вы – лучшая.
А дальше были стеклянные двери, хрустальные люстры, бешеное количество столов, посредине пустой коридор. В общем, гул затих, я вышла на подмостки… Кто-то сомневается, что посадили меня рядом с виновником торжества – министром торговли США?
С тех пор я аккуратно опаздываю куда положено и на сколько положено: посольский прием – 20 минут, банкирская тусовка – 40 минут, правительственный банкет – 10 минут. При этом моя непобедимая пунктуальность никак не страдает, потому что на самом деле я повсюду приезжаю вовремя. Просто припарковываю машину за углом и читаю прессу. Или прошвыриваюсь по окрестным магазинам.
Постепенно я освоила все жесткое мастерство великосветской тусовки и сформулировала для себя ее неписаные правила.