Правила секс-охоты по-быстрому
Многие мужчины жалуются, что самое трудное – растопить лед, поэтому они нередко прибегают к стихам. Я не поклонник стихов. Звучит неискренне, некоторые уже затасканы и устарели, и если женщина клюет на них, я, как правило, теряю к ней уважение, а вслед за тем и интерес.
Вместо того лучше поискать некие точки соприкосновения, общий знаменатель, что ли, то, что у вас есть общего. Общий знаменатель всегда есть, надо только поискать его.
Например, однажды я с приятелем ожидал, когда освободится стол для игры в пул. Мы сидели неподалеку от стола, за которым играли три женщины, одна из которых сразу же привлекла мое внимание. Я выжидал. В результате одного из ее ударов шар прошел по краю стола, чуть не выпав, но затем свалился прямо в лузу. Бинго. После того как она с подругами отсмеялась над таким ударом, я подошел к ней с поднятым бокалом пива.
– Я немало играл в пул, но это – самый оригинальный удар, какой я когда-либо видел.
Она в ответ приподняла свой бокал и рассмеялась. Вскоре одна из женщин ушла, и я предложил двум оставшимся сыграть на пару. Та, которая мне понравилась, взяла мой номер телефона и позвонила на следующий же день.
Ищите общий знаменатель, он найдется, и беседа потечет гораздо естественнее. Между прочим, это одинаково хорошо срабатывает и для женщин, пытающихся познакомиться с мужчинами…
Какой-нибудь общий знаменатель можно использовать неоднократно, когда ничего иного не приходит в голову. Мой излюбленный и весьма эффективный прием – завязывать знакомство в пятницу вечером. Я всегда прибегаю к нему, когда не могу придумать чего-то новенького, чтобы вступить в беседу. Подхожу к женщине и говорю:
– Празднуете окончание хорошей недели или пытаетесь забыть не самую удачную?
Беспроигрышный вариант, включая тот первый раз, когда я пустил его в ход. (Только, чур, это мой приемчик, придумывайте себе сами!)
Не говорите моей маме
Каждый клуб имеет свою категорию. Клубы высшей категории пестрят громкими именами – скажем, тех, кто часто мелькает на ТВ, в комедийных сериалах. Они, как правило, дают представления пять-семь раз в неделю. Клубы более низкой категории не могут похвастаться знаменитостями и обычно работают три-пять раз в неделю, хотя актеры, задействованные в их шоу, не менее талантливы, чем нашумевшие, – просто не встретили нужных людей. В шоу-бизнесе повстречать нужного человека – большое дело. Клубы как первой, так и второй категории чаще всего расположены в крупных городах.
Бывают и разовые – ангажемент на один вечер, они могут находиться где угодно, чаще в небольших провинциальных городках. Клубы, где есть выпивка, называют «адской работой». В большинстве случаев актеры не знают, что приглашены в клуб такого рода, пока не окажутся там. Однажды я выступал в кегельбане – хуже некуда. Другие актеры и я полагали, что представление будет проходить в отдельном помещении, скажем, в баре, но не тут-то было: администратор просто разогнал посетителей в середине зала, и это стало сценой. Мы давали представление, стоя наполовину на кеглевой дорожке, в то время как вокруг нас, на других дорожках, продолжали играть. Вот так.
Мое первое представление в клубе первой категории состоялось, когда мне было девятнадцать, в южном пригороде Чикаго. Я открывал вечер в клубе «Риддлз». Когда я был на сцене, восходящая звезда актер Джимми Пардо и владелец клуба Кен околачивались закулисами. Я появлялся с Джимми только в заключительной части шоу, когда мы оба выходили на сцену с финальными репликами – между нами происходило что-то вроде соревнования на участие в «Ежевечернем шоу».
Кен взял со стола небольшую афишку с анонсом актеров на последующие несколько месяцев и, указав на нее, сказал Джимми:
– Мне нужен конферансье вот на эту неделю. Есть предложения?
Джимми ткнул в меня и спросил:
– Как насчет Яна?
Вовремя оказаться в нужном месте – великое дело для шоубизнеса. Если бы Джимми не сидел с Кеном в тот момент, когда я был на сцене, и Кен не заговорил на эту тему, ему бы, вероятно, никогда и в голову не пришло подумать о моей кандидатуре. Старик Джимми.
Когда я спустился со сцены, Кен подошел ко мне с афишей.
– Эй, малыш, мне нужен кто-то, кто будет открывать представление на этой неделе. Ты свободен?
Я узнал портрет того, кто должен был стать гвоздем программы. Он выступал в этом шоу неоднократно, а также во множестве других телевизионных шоу. Его звали Дру Кэри.
В то время я учился в Иллинойсе, в полутора часах езды от клуба. У меня не было тачки, а неделя выступлений предстояла в январе, когда в школе шла сессия. (В тот момент у меня еще были каникулы.) Я посмотрел на Кена и не колеблясь заявил:
– Да, меня устраивает.
И тут же меня охватила паника: какого черта я сказал это? Я не могу принять этот ангажемент никоим образом. Никакой общественный транспорт к клубу не подходил, а приятель, привезший меня туда тем вечером, возвращался в школу в Айове.
– Отлично. Четыреста долларов.
«Четыреста долларов?! Четыреста доллларов?!» – мысленно вскрикнул я так, словно Вупи Голдберг в «Призраке»: «Четыре миллиона долларов? Четыре миллиона долларов?» Для студента в 1991 году четыреста долларов была огромная сумма. Черт возьми, я подписывал чеки на тридцать четыре цента… и их возвращали ввиду отсутствия средств на счету. Четыреста долларов – это целый семестр работы. Речь шла о пятнадцатиминутных выступлениях в общей сложности восемь раз, выходило, четыреста долларов мне платили за два часа работы. В то время я зарабатывал четыре доллара на чаевых в кафетерии общежития. За два часа такой работы я получу столько же, сколько за сто часов мытья посуды!
Кен говорил еще что-то после того, как произнес «четыреста долларов», но я уже ничего более не слышал.
На следующий день я начал обзванивать другие клубы, чтобы сообщить им, что договорился об ангажементе с «Риддлз» и что буду предварять выступление Дру Кэри. Это был первый шаг на пути к полноценному представлению. Двери, до того плотно закрытые, неожиданно распахнулись для меня: моя работа в качестве конферансье за два последующих дня была расписана на два месяца вперед. Меня приглашали в клубы Висконсина, Индианы, Иллинойса и Айовы. Все во время сессии, и у меня по-прежнему не было тачки.
Вернувшись в школу, за неделю до выступления в «Риддлз» я начал нервничать. Машины нет, никто не соглашался подвозить меня. На счету 54 доллара и несколько центов – за такую сумму автомобиль не купишь (я проверил). Что делать? Что делать? Ответ пришел, когда я направлялся на занятия по японской культуре (не знаю, что меня дернуло взять этот курс, разве только то, что я, возможно, стану лучше понимать преподавателя математики). На столике в коридоре, ведущем в здание факультета искусств, лежала реклама «Мастеркард».
В отделениях банков в учебных заведениях кредитные карты раздают, словно леденцы на Хеллоуин. До того я избегал их из-за боязни не выплатить кредит, но теперь, казалось, настало самое подходящее время сменить пластинку. Вооружившись чеками «Мастеркард» и кредитом в 2000 долларов, я занялся поисками автомашины. Я купил ее за 1600 долларов за день до начала выступлений. То был «бьюик» 1985 года выпуска. По совету продавца, я сразу же поменял масло.
Первый вечер прошел грандиозно. Я чертовски нервничал перед набитым до отказа залом в 450 человек, но после того как первая же моя шутка была воспринята одобрительно, расслабился и дальше все пошло само собой. Познакомился с Дру, когда на сцене еще находился ведущий актер, и он дал мне свою визитку. Он великолепный парень, я чувствовал себя с ним легко и непринужденно. И поразился тому, как он ужасно нервничал: чем ближе подходило время его выхода на сцену, тем лихорадочнее он ходил взад-вперед, взад-вперед без остановки. Кроме того, он совершенно не мог разговаривать с хорошенькими женщинами. Каждый раз, когда какая-нибудь шустрая официантка приближалась к нему с просьбой дать автограф или же просто поболтать, он в ответ лишь мычал и бормотал что-то. После представления он никуда не ходил, отправлялся сразу в свой гостиничный номер и читал там. Позже я узнал, что он любил посещать стриптиз-клубы. Меня это удивило, учитывая то, что снять женщину после шоу было совсем нетрудно даже для меня. Однако вблизи «Риддлза» стриптиз-клубов не имелось.