Воцарилось гробовое молчание.
Мелкий ангел все еще стоял во главе стола. Он тяжело дышал, дрожал, а его глаза блестели от безумного отчаяния и ненависти.
– Вы не понимаете! – закричал он. – Сейчас ему не выкрутиться! Посмотрите на доказательства!
Смуглый, вздыхая, потянулся за документами. По мере прочтения его лицо становилось все больше напряженным. Молча он передал документы светловолосому. Тот просмотрел их еще быстрее, передал следующему крылатому, переглядываясь со смуглым смертельно серьезным взглядом.
– Господи! – прошептал он. – Если только они подлинные…
– Естественно! – триумфально воскликнул мелкий крылатый. – Я вам говорил…
– Откуда это у тебя? – прервал его смуглый, нервно заламывая пальцы. Мелкий слегка стушевался.
– Кто-то из высокостоящих решил нам помочь.
– Кто?
Низенький ангел пожал плечами.
– Разве это важно? У нас есть документы, и точка.
– Важно, – буркнул светловолосый. – Ну и кто это?
– Кто-то, кому надоела его тирания и всей его банды, которую он возглавляет. Кто-то могущественный, влиятельный и просвещенный, кто страдает, видя то, что происходит в Царстве.
– Что он потребовал взамен? – с подозрением спросил смуглый.
– Ничего. Просто кому-то не безразлична судьба Царства, как и нам.
– А если это западня?
– Ни в коем случае! Это замечательная, независимая личность, пользующаяся всеобщим уважением. Кто-то, кто не боится его подлых интриг.
– И он сам с тобой связался?
Мелкий возбужденно закивал головой.
– Господа! – закричал он. – Это расплата за наши обиды! Это рука справедливости, которая наконец раздавит гнусную кровавую вошь, паразитирующую на Царстве!
Светловолосый ангел потянулся за бумагами и взвесил их в руке.
– Это могущественное оружие, – сказал он. – Благодаря ему мы можем перевернуть Царство вверх ногами. Остается только надеяться, что документы подлинные и никто не расставил на нас силки, потому что с этой минуты мы все слишком глубоко в этом увязли, чтобы сейчас отступить.
Даймон Фрэй перелетал через огромное, безграничное пространство, испещренное осколками звезд. Кровавое гаснущее солнце выглядело в темноте как рана или разорванная пасть чудовища. С визгом проносились кометы, скаля безумные, смеющиеся рты. Их хвосты тянули за собой снопы искр.
Безумный порыв ветра воевал с длинными черными волосами ангела, выдергивая пряди из старательно заплетенной косы. Несмотря на кожаные перчатки, руки на луке седла закостенели, пальцы потеряли чувствительность. Ветер стегал по лицу, вынуждая его прищуривать глаза. Даймон ощущал нарастающую усталость. Ему докучала скованность в плечах и шее, укусы холода. Он был в пути бесконечное число дней, а несущий его на своей спине огромный вороной конь казался неутомимым. Копыта звенели в размеренном, ровном ритме, скорость не менялась ни на секунду. Коня звали Полынь, и, как все скакуны парасим небесной кавалерии, он принадлежал к Божьим тварям. И поэтому был, естественно, абсолютно сумасшедшим. С точки зрения крылатых, безумие касалось всех бестий, которые вели себя непредсказуемо, разговаривали нелепо, появлялись и исчезали без объяснения причин и в большинстве случаев не реагировали на попытки договориться, поэтому контакт с ними считался невозможным. Не исключено, что они потеряли рассудок, когда Бог придумал их в Начале Времен, когда космос еще не зародился и воображение самых могущественных крылатых не могло объять уникальность времен до Сотворения. Их разум был странным и чуждым. Бестии появились, как дети Хаоса, первые игрушки Бога, которые наблюдали за Сотворением, но еще принадлежали к предвечной тьме. Божьи твари старше, чем свет, охваченные безумием, знающие тайны, которые и не снились самым величайшим ангелам, одиноко жили на краю Вселенной, в глубинах Праокеана, на территориях Вне-времени, и только скакуны, созданные позже всех, проявляли столько благоразумия, что могли массово служить в кавалерии.
Даймон знал Полынь много веков и считал его другом, поскольку конь многократно спасал его жизнь, но никогда не был уверен, что скакун действительно думает и понимает все так, как и он. Полынь был молчаливым и редко разговаривал по собственному желанию. И сейчас Даймону нужно было его мнение, хотя на первый взгляд все выглядело нормальным, его охватывало смутное беспокойство. Они приближались к границе мира. Дальше находились территории Вне-времени. Пограничье, как обычно, кишело сбежавшими из Бездны зловредными духами и бесформенными, немыслящими созданиями Хаоса, нескольких Даймону пришлось убить, но ничего не указывало на хоть какую-то серьезную опасность. Однако ангел Разрушения не мог избавиться от плохих предчувствий. Он не мог их объяснить, потому что не натолкнулся ни на одну вибрацию или щель в структуре мира.