В то время когда мне довелось решать описанные задачи ТФП, мир был иным, чем сейчас. Тогда казалось, и не только нам, в бывшем Советском Союзе, а и многим в западном обществе, что угроза грядущего столкновения двух систем: социалистической во главе с СССР и капиталистической, возглавляемой США, неизбежна.
Две системы накапливали силы, задирали друг друга при каждом удобном и неудобном случае, устраивали провокации, переходя порою к таким конфликтам, при которых оставалось сделать лишь один шаг, чтобы вспыхнула третья, несомненно, последняя мировая война, ибо она неминуемо перешла бы в ядерную, которая похоронила бы все человечество.
В мировой атмосфере было очень зябко, шла «холодная война», пламя которой то разгоралось до опасного предела превращения в «горячую», то временно затухало.
Оглядываясь назад, в прошедшие одно-два десятилетия, можно было бы только облегченно вздохнуть, что кошмар постоянного противостояния закончился.
Но так ли это на самом деле? Или это нам только кажется, когда мы бросаем беглый взгляд на то время. А если заглянуть в глубь тех процессов, что шли начиная с первых дней Великой победы над фашистской чумой?
Может быть, не все, далеко не все корни прошлой полувековой борьбы за выживание нашего народа устранены, остаются в почве и на Западе, и на Востоке, ожидая момента, чтобы, получив новый питательный заряд, снова дать губительные ростки, но уже в новом мире и в новом облике? Быть может, поднимающаяся волна национализма, безумного мусульманского фундаментализма суть проявление тех самых ростков?
Чтобы понять причины прежних событий, заострить нашу бдительность на явления настоящего и не пропустить в будущее угрозу безопасности человеческого общества, очевидно, следует внимательно и беспристрастно оценить наше недалекое прошлое.
Исходя из того что настоящее вырастает из прошлого, думаю, что прежде всего следует осознать уроки минувшей «холодной войны». В противостоянии двух мировых систем специальным службам отводилась важная роль, они развивались, росли их людские и технические ресурсы, обогащался стратегический и тактический арсенал.
Ядром всех событий второй половины двадцатого века была «холодная война», вокруг которой и развивались взаимоотношения как двух основных систем, так и ситуация в третьем, неприсоединившемся мире.
Кто же был инициатором «холодной войны»?
Западная пропаганда на всем протяжении послевоенного периода, вплоть до конца 80-х годов, утверждала, да и сейчас многие западные историки продолжают поддерживать тезис, что начало «холодной войне» положил Советский Союз якобы своими экспансионистскими планами и действиями. Посмотрим на беспристрастные факты.
К концу апреля 1945 года отношения СССР с США, в результате позиции нового президента Г. Трумэна, достигли критической напряженности. Об этом пишет американский историк Мартин Шервин в книге «Разрушенный мир». Трумэн на коне «атомной бомбы», только что успешно испытанной в США, взял курс на запугивание русских. В конце апреля состоялся обмен телеграммами между Трумэном и Сталиным по польскому вопросу. Трумэн грозил, что отказ Сталина признать позиции США и Великобритании по польскому вопросу подорвет их доверие к русскому народу. Ответ Сталина был решителен и предельно ясен: Советскому Союзу нужна дружеская, а не враждебная Польша, на что наша страна имеет право, к этому призывает и «кровь, пролитая на полях Польши».
Полагаю, что прав Буш, заявивший уже в 1989 году во время визита в Польшу, что именно в Польше началась «холодная война». Более того, как считал британский историк Бертран Рассел, «доктрина Трумэна» 1947 года и создание НАТО в 1949 году ускорили сталинизацию Восточной Европы. Удаление коммунистов из состава правительств Франции и Италии предшествовало появлению однопартийных систем в Восточной Европе.
Можно добавить к этому, что теоретическое обоснование «холодной войны» заложил Уинстон Черчилль своей речью в Фултоне в марте 1946 года.
Для меня, разведчика-профессионала, абсолютно достаточно для определения инициаторов «холодной войны» военных фактов. Сразу после окончания второй мировой войны, американцы стали готовить планы атомного нападения на Советский Союз. Меморандум Объединенного разведывательного комитета (ОРК) Объединенного комитета начальников штабов США был составлен 4 сентября 1945 года, то есть на следующий день после официального окончания войны. За ним следовали уточняющие документы. Во всех них намечались «пока только» 20 целей для атомных ударов на территории СССР. Ясно, что появление таких документов могло явиться результатом работы американских милитаристов, проводившейся еще в ходе войны, когда Красная Армия помогала американцам в войне против Японии. Понятно также, что такие замыслы вынашивались ими не без ведома президента Трумэна.
В 1946 году появился уже план «Пинчер», в 1947 — план «Бройлер». В 1948 году Генштаб США имел целых восемь разработок (планы «Граббер», «Эразер», «Даблстар», «Лафмин», «Фролик», «Интермеццо», «Флитвуд», «Сиззл»). 1949 год родил мрачные планы тотального ядерного уничтожения нашей родины — «Дропшот», «Оффтэкл». И каждый план, каждая новая разработка сценария внезапного нападения США на СССР увеличивали число целей, предназначавшихся к такому уничтожению.
Кто же после этого поверит в то, что американцы были не заинтересованы не только в «холодной войне», но и в превращении ее в «горячую», к грани которой мир не раз подходил вплотную: во время корейской войны в 50-е годы, берлинского кризиса конца 50-х — начала 60-х годов, карибского кризиса в 1962 году. Тогда в правительстве США серьезно обсуждалось и готовилось применение атомного оружия.
Сейчас можно с уверенностью утверждать: спасло мир от атомной катастрофы то, что Советский Союз смог, мобилизовав все силы, достичь с США ядерного паритета, создал реальную угрозу непременного сокрушительного возмездия в случае нанесения американцами ядерного удара.
Говоря об этом, я отнюдь не собираюсь утверждать, что советское руководство своей политикой и действиями не давало Западу поводов для подозрений в возможных враждебных замыслах против него. Далеко не всегда оправданной и адекватной была реакция СССР на провокационные действия западных союзников.
Более того, я убежден, что в 70-е — 80-е годы руководство СССР допустило грубый стратегический просчет, позволив Западу втянуть нашу страну в неоправданную гонку ядерных вооружений. Так же, как гитлеровская Германия, совершая нападение на СССР, не учла мощных внутренних ресурсов нашей страны и обрекла себя на поражение, так и мы, не считаясь с превосходящими экономическими возможностями Запада и США, в частности, переходя в области вооружения границу достаточности, слепо следовали за гонкой этой мощной державы. Вот только сейчас, когда многое из нерасчетливо накопленного вооружения приходится уничтожать, видна вся неразумность наличия многих тысяч ядерных зарядов, когда для соответствующего ответа было бы достаточно в десятки раз меньшее количество их.
Или, например, размещение ядерных ракет на Кубе без достаточного предварительного обеспечения этой акции в политическом плане, просто по инициативе Н. Хрущева, действовавшего, опираясь на вполне обоснованный принцип: в ответ на размещение американских ракетных баз вблизи границ СССР.
К чести Д. Кеннеди и самого Н. Хрущева, они нашли мирный вариант разрешения кризиса на компромиссной основе. И все же этот импульсивный шаг Хрущева, безусловно, опасный и в целом неоправданный, имел тот положительный эффект, что сдержал американских экстремистов от дальнейших попыток повторить авантюру с высадкой в Заливе свиней, оградив Кубу от угрозы открытой агрессии США. То, что такая возможность была реальной, показало наглое нападение американцев в 1983 году на суверенное государство — остров Гренаду — под вымышленными предлогами, выдвинутыми президентом Р. Рейганом и высмеянными самой американской прессой (Ньюсуик, 1983, 16 апреля).
Движимое недоверием к замыслам Сталина как в Европе, так и Азии, правительство Трумэна сделало главной целью своей политики всемерное противодействие всеми возможными средствами советской экспансии. Для своих спецслужб Трумэн поставил в качестве цели проведение тайных операций и психологической войны против Советского Союза и его союзников, активизацию сбора разведывательной информации об их позициях, действиях, планах и намерениях.