Нина Федоровна поднялась со стула. А куда он делся, Алексей, почему оставил ее одну? Она сморщилась. Ах, да, он пошел давать телеграммы родственникам. Пусть, пусть все приезжают…
Резкий звонок в дверь вывел ее из оцепенения.
Соседка, наверное. У Алексея свой ключ есть. Она сжала губы. Видеть никого не хотелось.
В дверь опять позвонили.
Нина Федоровна, с трудом передвигая ноги, шла по коридору. Оставили бы ее все в покое, неужели не понимают…
Замок щелкнул, и дверь распахнулась.
— Мама!
На пороге терраски стояла дочь Вера, рядом с ней ее муж Дмитрий.
Нина Федоровна шарахнулась в сторону и непонимающе уставилась на дочь с зятем. Если бы перед ней появился сейчас живой Иван, она удивилась бы меньше.
— Вы получили телеграмму? — глупо спросила она, уже через секунду понимая, что никакой телеграммы дочь получить не могла. — Алексей Яковлевич тебе позвонил? — и опять она запоздало подумала, что говорит ерунду. Иван умер сегодня, несколько часов назад, а от их городка до Москвы почти сутки ехать поездом.
— Мам, ну при чем здесь твой Алексей Яковлевич? — раздраженно пожала плечами дочь. — Мне позвонил отец…
— Как вы сказали, промедол? — Нина Федоровна в строгом темно-синем костюме сидела в кабинете с золотистыми шторами напротив следователя прокуратуры — Ковалюка Евгения Георгиевича, молодого, лет тридцати с небольшим, человека. — Ему кололи кордиамин. Уже вторую неделю, кажется, могу даже точно вспомнить, с какого дня.
— Не надо, — следователь непроницаемо смотрел на нее.
— Я не понимаю…
Эту ночь Нина Федоровна почти не спала. Забывалась на короткие мгновения и тут же, измученная, просыпалась, будто что-то толкало ее. Смерть мужа, внезапный приезд дочери с зятем, удивленное лицо Алексея и еще что-то такое, что тревожило и беспокоило ее…
Едва рассвело, она поднялась. Спустилась со второго этажа на кухню да так и осталась сидеть на стуле, не в силах подняться. Очнулась, лишь услышав шаги в коридоре. Дочь с зятем проснулись.
День, слава богу, начался, и начался он с истерики Веры. Она кричала на мать, вырывала из рук Дмитрия стакан с водой, когда он попытался ее успокоить. Хорошо, хоть Алексей ничего этого не видел, уехал с утра пораньше на завод, сказал: только заскочит на работу и тут же вернется.
Нина Федоровна, отчаявшись унять дочь, махнула на все рукой: а-а, делайте, что хотите, тоже мне, помощнички. Ей лично ни чего не надо, без них обойдется: и в морг сама сходит, и все, что положено, сделает.
Первая неожиданность поджидала ее в морге. Зять все-таки поехал вместе с ней — вроде бы как для поддержки, а Нине Федоровне это было без разницы: зять так зять, пусть хоть что-нибудь для покойного тестя сделает.
Морг находился в одноэтажном кирпичном обшарпанном здании, с виду напоминавшем барак.
Дмитрий, нетерпеливо крутя головой, указал Нине Федоровне на большую двухстворчатую дверь, больше похожую на ворота. Казалось, что из неплотно прикрытых створок потянуло каким-то необычным, непохожим ни на какие другие, запахом. Нина Федоровна, с трудом задерживая дыхание, старалась поменьше втягивать в себя этот тяжеловатый, насыщенный формалином воздух. Она вспомнила вчерашнее испуганное лицо молоденького лейтенанта милиции и выругала себя: «А еще людей осуждать…»
— Подождите-ка, — услышала она голос Дмитрия. Он толкнул одну половинку двери. Та легко подалась вовнутрь.
Нина Федоровна шагнула следом и опешила. Посреди громадного, прохладного даже в это южное августовское утро помещения стоял гроб, обитый чем-то бордовым. Чужое мертвое лицо с закрытыми глазами было спокойным и холодным. Нина Федоровна открыла от испуга рот, она не могла отвести от покойника взгляда. Мертвец в гробу словно притягивал ее к себе.
Внезапно сбоку открылась маленькая, незаметная в этом огромном помещении дверца, и оттуда вынырнул невысокий, кругленький человечек.
— Ваш? — кивнув на покойника, деловито спросил он.
Кое-как объяснив, что требуется, Нина Федоровна выбралась на воздух.
— С другой стороны вход, здесь хоронить выдают, — она старалась не раздражаться и говорить без злобы. Господи, ну что за человек ее зять, ничего толком не умеет. Не зря его покойник не любил.
Покойник? Она даже споткнулась от этой мысли. Что-то слишком быстро она привыкла к этому…