– Уж не пытаешься ли ты мне угрожать, Нейд?
– Как бы я посмела? Более того, я предлагаю далеко идущие помощь и сотрудничество. Знай, Белогун, что если в результате проводимого тобою давления и грабежа дойдет в Кераке до беспорядков, если вспыхнет здесь, высокопарно выражаясь, факел бунта, если подступит сюда взбунтованная чернь, чтобы выволочь тебя за чуб, сбросить с престола, а после того вздернуть на сухой ветви… Вот тогда ты можешь рассчитывать на мое братство. На волшебников. Ибо мы придем на помощь. Не допустим ни бунта, ни анархии, поскольку они и нам не на руку. Оттого взыскивай и умножай богатство. Умножай спокойно. И не мешай умножать другим. Очень прошу и всерьез тебе советую.
– Советуешь? – распетушился, привстав с кресла, Ксандер. – Ты советуешь? Отцу? Отец – король! Короли не слушают советов, короли приказывают!
– Сядь, сын, – скривился Белогун, – и сиди тихо. А ты, чародейка, напряги-ка слух. Хочу тебе кое-что сказать.
– Ну?
– Беру я себе новую женку… Семнадцати лет… Вишенка, скажу тебе. Вишенка в крему.
– Мои поздравления.
– Делаю я это по причинам династическим. В заботе о преемственности и достатке державы.
Дотоле молчаливый, будто камень, Эгмунд вскинул голову.
– Преемственность? – рявкнул, и злой блеск в его глазах не ускользнул от внимания Литты. – Какая такая преемственность? У тебя шестеро сынов и восемь дочек, считая ублюдков! Мало тебе?
– Сама видишь, – махнул костистой рукой Белогун. – Сама видишь, Нейд. Надобно мне позаботиться о преемственности. Следует ли мне оставлять королевство и корону тому, кто таким вот манером обращается к родителю? К счастью, я еще живой и правлю. И править намереваюсь долгонько. Как сказал уже – женюсь…
– Ну и?
– Когда бы… – король почесал за ухом, взглянул на Литту из-под прищуренных век. – Когда бы она… Моя новая жена, значит… Обратилась бы к тебе за оными средствами… Я запрещаю их ей давать. Поскольку мне те средства не по нраву! Поскольку это неестественно!
– Так мы можем договориться, – очаровательно улыбнулась Коралл. – Вишенке твоей, обратись она ко мне, я их не предоставлю. Клянусь.
– Вот и славно, – просиял Белогун. – Видишь, как расчудесно мы нашли общий язык. Главное ж – взаимное понимание и двустороннее уважение. Даже не сойтись во мнениях можно красиво.
– Верно, – вмешался Ксандер. Эгмунда передернуло, он тихо выругался.
– В рамках уважения с пониманием, – Коралл, накручивая рыжий локон на палец, взглянула вверх, на плафон, – равно как и в заботе о гармонии и благосостоянии твоей державы… Есть у меня некая информация. Доверительная информация. Я презираю доносительство, но обман и преступление презираю еще сильнее. А речь, мой король, идет о дерзком финансовом обмане. Есть те, кто пытается тебя обкрадывать.
Белогун склонился на троне, и лицо его искривилось по-волчьи.
– Кто? Имена!
Керак – город в северном королевстве Цидарис, в устье реки Адалатте. Некогда столица отдельного королевства К., кое в результате дурного правления и пресечения властвующей ветви захирело, утратило значение и было поделено и поглощено соседями. Имеет порт, несколько фабрик, морской маяк и около 2000 жителей.
Глава вторая
Залив щетинился мачтами и полнился парусами, белыми и разноцветными. Крупные корабли стояли на прикрытом мысом и волноломом рейде. В самом порту, у деревянных молов, чалились судна поменьше и совсем махонькие. На пляжах почти все свободные места занимали лодки. Или остатки лодок.
На носу мыса, исхлестанный белыми волнами прибоя, вздымался морской маяк белого и красного кирпича, обновленный реликт эльфийских времен.
Ведьмак тронул шпорой бок кобылки. Плотва вскинула голову, раздула ноздри, словно и сама радовалась запаху моря, несомому ветром. Понукаемая, двинулась через дюны. К близкому уже городу.
Город Керак, главный мегаполис одноименного королевства, раскинулся вдоль обоих берегов устья реки Адалатте и разбит был на три отдельные, явственно отличные друг от друга зоны.
На левом берегу Адалатте находились порт, доки и промышленно-торговый район, охватывавший верфь с мастерскими, а также предприятия по переработке, склады и ангары, торжища и базары.