– Но ты ведь не прошла!
– И слава богу. Теперь вот служу под началом надсмотрщика.
– А кто был твоим куратором?
Лисс отвернулась к огню.
– Гомейса Саргас.
– Кто такой?
– Тоже наследный правитель. Их всегда двое: мужчина и женщина.
– Но Арктур…
– Обручен с Наширой, да, но к наследным не принадлежит, – презрительно фыркнула Лисс. – Только династия Саргасов вправе наследовать корону. Вот только, будучи кровными родственниками, они не могут вступить в брак – получится инцест. А Арктур из другой семьи.
– Выходит, он королевский избранник?
– По-здешнему принц-консорт. Хочешь еще бульона?
– Нет, спасибо.
Лисс плюхнула миску в таз с грязной водой.
– Почему ты провалила испытание?
– Осталась человеком. – Девушка чуть улыбнулась. – Рефаиты – не люди. Несмотря на внешность и повадки, они – не мы. Здесь, – она выразительно приложила руку к груди, – у них пусто. Чтобы поработить человека, им прежде всего нужно лишить его души.
– В смысле?
Не успела Лисс ответить, как занавеску внезапно отдернули и на пороге возник худой рефаит.
– Эй, ты! – рявкнул он на девушку.
Та испуганно отпрянула, прикрывая голову руками.
– Вставай, ничтожество! Дрянь убогая! Да у вас, мэм, гости! Королевой себя возомнила?
Лисс поднялась. Вся ее энергия куда-то исчезла, плечи ссутулились, руки задрожали.
– Прости, Сухейль. Номер сорок – новенькая. Я хотела объяснить ей правила Первого Шиола.
– Номеру сорок пора самой знать правила, – огрызнулся тот.
– Прости, господин, – пролепетала Лисс.
Сухейль замахнулся рукой в перчатке, словно хотел ударить.
– Переодевайся.
– Но у меня сегодня нет выступлений, – забормотала та и попятилась. – Ты говорил с надсмотрщиком?
Я исподтишка разглядывала тирана. Он был высокий и смуглый, как все рефаиты, вот только в глазах не равнодушие, а всепоглощающая ненависть.
– Мне нет нужды говорить с надсмотрщиком, бестолковая марионетка. Пятнадцатый по-прежнему не в себе. «Туники» требуют своего любимого шута ему на замену. – Сухейль вдруг оскалился. – Выступление через десять минут. Поторопись, если не хочешь присоединиться к своему дружку в КПЗ.
Лисс вздрогнула и резко поникла:
– Да, господин.
– Хорошая рабыня. – С этими словами он исчез, напоследок сорвав ветхую занавеску с петель.
Мы с Лисс бросились ее поднимать. При этом миниатюрная гимнастка тряслась как осиновый лист.
– Кто это был? – шепотом спросила я.
– Сухейль Шератан. Надсмотрщик отвечает перед ним, если что-то не так. – Она вытерла слезы рукавом. – Пятнадцатый – тот самый, кто заработал бессонницу. Его зовут Джордан. Он тоже акробат.
Я потянулась забрать у нее занавеску, как вдруг заметила алое пятно на рукаве блузки.
– Ты поранилась!
– Ерунда.
– Вовсе нет, – возразила я, по опыту зная, что кровь – это не шутки.
Лисс снова принялась тереть глаза, оставляя на щеках багровые полосы.
– Просто Сухейль подпитался мной.
– Чего?! – Я думала, что ослышалась.
– Подпитался мной, – повторила она. – Тебя не предупредили, что рефаиты питаются нашей аурой? Вечно они забывают.
Я глядела на перепачканное кровью лицо и боролась с тошнотой.
– Но это невозможно! Аура подпитывает ясновидение, но никак не жизнь.
– Их жизнь – подпитывает.
– Но тогда они не просто ясновидцы! Скорее, реинкарнация эфира…
– Не исключено. – Лисс завернулась в хлипкое одеяло. – Для этого и нужны арлекины. Мы для них источник подпитки, корм. «Алые» – другое дело. Их не трогают. Тебе в этом плане повезло. – Она снова уставилась в огонь. – Если пройдешь испытание, разумеется.
Я растерянно молчала. Сам факт, что рефаиты питаются аурой, не укладывался в голове. Как ни крути, аура – всего лишь связующая нить с эфиром. Жить только за счет нее – полный бред.
С другой стороны, все сразу встает на свои места. Вот почему рефаиты берут ясновидцев «под опеку». Вот почему не убивают тех, кто не способен истреблять эмитов. Артисты служат не для развлечения. Их всегда можно унизить, чтобы почувствовать свою власть. Мы здесь не просто рабы, а еще и еда. Получается, за ошибки людей платили мы, но никак не невидцы.
Подумать только, всего пару дней назад я была в Лондоне, проворачивала темные делишки в районе Севен-Дайлс и ни сном ни духом не знала про этих тварей.
– Безумие! – вырвалось у меня. – Их нужно остановить.
– Они хозяйничают тут два века. Считаешь, этому можно положить конец?
Я не ответила.
– Не хочу тебя пугать, – вздохнула Лисс, – но я здесь уже десять лет и всякого насмотрелась. Видела немало непокорных, пытавшихся вернуться назад, к нормальной жизни. Все они оказались на кладбище. Рано или поздно и ты подчинишься.