— Хозяин, а помните, как в детстве вы вместо тренировочной куклы рассеяли собственную одежду и остались голым перед всем двором? — ехидно спросил он, приоткрыв один глаз.
— Я помню, как в день моего десятилетия упал с кровати и ушиб копчик, потому что кое-кто положил мёртвую ворону мне на подушку.
— Это был подарок! — Лис приподнял морду. — Ворона была вкусная и свежая! Я сам её поймал. Всю ночь охотился!
Мальчик слабо рассмеялся.
— Сколько же лет мы с тобой не виделись, Лури?
— Семьдесят шесть, — без промедлений ответил лис. — Вам было семнадцать, когда меня предали забвению в вонючем подземелье.
— Много воды с тех пор утекло, — вздохнул Аргус. — Детские воспоминания уже почти истёрлись, как позолота с серебряных ложек.
— Я рад, что года не прошли даром. Они вас воспитали, — Лури повернул голову, чтобы посмотреть на хозяина. — Я запомнил вас глупым, капризным и взбалмошным до невозможности. Помнится, в тринадцать лет вашей прошлой молодости вы использовали меня исключительно для таскания за хвост.
— А ты любил портить воздух в моей спальне ночью, когда матушка запрещала открывать окна из-за сквозняка.
Лис хрюкнул и затрясся в беззвучном смехе.
— Ты похож на шакала, когда хохочешь!
Аргусу было тоскливо, он не понимал, как Лури может веселиться в такое время.
— Вы знаете, хозяин. Меня с тех пор, как мы вышли из забытого города, терзают смутные сомнения. Не могли же тела просто так испариться! Магия магией, но они должны были остаться.
— О, Лури! Прошу тебя, не сейчас! Мне и так тошно до невозможности!
— Нет уж, послушайте, — настаивал лис. — Я на самом деле не особенно много где побывал и не все ловушки знаю. Хоть мне и почти семь веков, но вы на собственной шкуре убедились, что опыт измеряется не прожитыми годами, а количеством произошедших событий.
— К чему ты клонишь?
— Да к тому, что большую часть времени я спал, ожидая, пока родится новый наследник. А иногда были одни девочки, и тогда вместо меня выбирали эту мерзкую кошку. В общем, не очень-то я мудрый.
— Я всё-таки не понимаю, к чему эти откровения?
— К тому, чтоб вы не убили меня, когда узнаете.
— О чем?
Лис нехотя высунул морду из-под ладони хозяина, покрутился на месте.
— Помните Шошу?
— Разумеется, помню!
— С тех пор, как мы попали в ореховую рощу, мне было не по себе, но я не понимал отчего, и потому ничего не говорил. Так вот, этот Шошу создал переход в Провал.
— Тоже мне новость! Да я это с самого начала знал. Иначе как бы он нам барьер соорудил в Элларион? И сжатое пространство наверняка его лап дело.
— Дело в том, хозяин, что нас заманили в ловушку, а мы, как дураки, с посвистыванием и плясками в неё пошли. Нет-нет, не перебивайте. Я сейчас всё объясню. Для начала — договор на крови не так делается. Это не настоящий договор, но я промолчал. Хотел обдурить этих олухов, чтобы они нам помогли, а мы спокойно о них забыли. Шошу знал, что в этом городе творится, и что он выпивает силы. Мы могли умереть ещё в Элларионе, но нам помогли Инто и Фэйми. А когда мы вышли оттуда, их тела исчезли. Всё очевидно — это очередное паучье колдовство. Я не думаю, что ребята мертвы, хозяин. Это хорошая новость. Но похоже, мы попали в разные ловушки. Одна для магов, а вторая для обычных людей. И ещё — мы сейчас не в своих телах.
— Но как же это! — Аргус подскочил. — Я чувствую боль, я дышу, я даже есть могу, и у меня раны по всему телу!
— В том-то и штука, хозяин. Мы вступили в игру с этим местом, приняли его правила и проходили испытания. Здесь всё сделано для того, чтобы мы считали ловушку реальностью. Шошу сотворил переход в Провал. Он умеет отделять души от тел. Это могущественный фамильяр, играющий с пространствами. Вся ореховая роща была в его паутине. Вот почему мне там так не нравилось.
— А как же мы выберемся теперь, Лури? Как поможем ребятам?
— Ребятам мы, увы, не поможем. Они сами должны справиться. А для того, чтобы вернуться в тела, надо сделать брешь.
— Но у меня не выходит!
Аргус посмотрел на стену, которую не смог разрушить, и тут до него дошло. Рассеиваемую вещь нужно сначала представить. Здесь не было никакой скалы, а значит, и стен этих не было.
— Но я же обратил прахом тех страшилищ! И камни!
— Тут всё продумано, хозяин. Что-то меняется, а что-то нет. Боюсь, мне придётся ещё раз вас укусить.
Аргус закатал рукав, и лис цапнул его за предплечье. Руку пронзила острая боль, от которой заслезились глаза.
— А теперь рушьте это проклятое заклятье! — скомандовал Лури, облизываясь.
Аргус взмахнул ладонью, и стена разлетелась на осколки, а на пленников обрушился золотистый поток воды и света.