— Всюду проклятые ловушки! — возмутился Аргус.
— М-м-м, я не понял, — расстроенно прогудел Макао.
— Тебе и не надо, — Эрри заботливо погладила его по рыжим вихрам.
Проделки духов не потревожили ребят, и к вечеру они вышли к опушке леса. Вдалеке виднелись холмы с редкими родинками деревьев на вершинах. Казалось, огромные великаны улеглись в болото, оставив на поверхности только надутые щёки и выпирающие носы, да так и застыли, покрывшись травой от времени. Тучи ушли к морю, горизонт расчистился, и светил месяц, нагой и робкий, словно девушка, затеявшая купанье в тёмных водах сумеречного неба.
Справа темнела дорога. Она змеилась по холмам и уходила вверх — к чёрному на фоне заката силуэту особняка. Издали трёхэтажный фасад напоминал шахматную доску: тёмные пятна чередовались с квадратами оконного света. Похоже, хозяева не экономили на лампах и зажгли их почти в каждой комнате.
— Проситься переночевать опасно, да? — тихо заметила Фэйми, озвучив мысли остальных.
— Как знать, — Аргус почесал затылок. — Местечко на вид уединённое. Вроде моего замка. Мне кажется, люди из таких поместий не часто в город выбираются. Может, и не знают ещё про нас.
— Лисика нужно хорошенько перевязать и ранки зашить, — сказала Эрри, сложив лапки на груди и обеспокоенно поглядывая на спящего Лури.
— Давайте сначала понаблюдаем за хозяевами, — предложил Инто. — Если люди хорошие, скажем, что мы артисты, а это наши дрессированные животные.
— И что нас ограбили, — кивнул Аргус. — Во второй раз я сыграю слепого убедительней.
— Только не вздумайте разговаривать, — напомнила Фэйми Эрри и Макао. — И Лури придётся разбудить.
Лис спросонья плохо соображал, но суть дела уловил быстро.
— Там мы хотя бы узнаем, куда идём, — сказал он. — У нас же ни карты, ни представления о том, где эта скала. В случае чего господин припугнёт хозяев магией. Возьмём всё, что нужно, и сбежим.
— Так нельзя!
— Не упорствуй, девочка, ты нас в могилу загонишь своей правильностью!
— Не умерли ещё! Надо всё делать по совести!
— А ты желаешь нашей праведной смерти?
В спорах и сомнениях они добрались до подножия холма и дальше двигались уже в полной тишине.
За высокими коваными воротами виднелись аллеи, стриженные деревья и формованные кустарники. От высаженных вдоль забора роз исходил тонкий сладкий аромат.
— Тут прекрасный садовник! — заметил Аргус, знающий толк в уходе за усадьбой.
— А что это там такое белое? — спросила Фэйми, показав пальцем.
— Похоже на какую-то скульптуру. У меня в саду тоже куча скульптур. Правда, их давно никто не чистит, так что блеск они утратили раньше, чем я заполучил седину.
— Седину? — не понял Инто.
— Я имел в виду щетину.
— Но у тебя же нет щетины.
— Вот в том-то и штука. Щетины ещё нет, а блеска уже нет. Ладно, давайте мне что-нибудь на глаза повязать. Хотя не надо, я их просто закрою.
— Я думала, у ворот должен кто-то охранять, — сказала Фэйми.
— У меня никто ничего сроду не охранял.
— Хозяин, у вас же там барьер.
— А может, и тут барьер? Тогда мы идём прямиком в лапы волшебников.
— Нету тут барьера. Тут закрыто! — сообщила выхухоль, обследовав ворота. — На замок!
Будочка сторожа неподалёку пустовала.
— М-м-м, давай сломаю, — предложил Макао.
— Ты должен ломать только те двери, где нет ни замков, ни щёлочек! — наставительно сказала Эрри. — А тут я сама разберусь.
И она принялась орудовать скрепкой, пока Инто держал её на руках.
— Мне это совсем не нравится, — вздохнула Фэйми. — Как-то нехорошо врываться непрошенными гостями.
— Выживать вообще неприятно, — заметил Лури.
— Мы же артисты. Артисты должны быть наглыми и изобретательными, — наставительно сказал Аргус. — Иначе они не найдут себе зрителей и даже копейку не получат за свой труд.
Фэйми пожала плечами и потёрла нос, но спорить не стала.
— Если собрать тут все садовые скульптуры — наберётся целый отряд, — заметил Лури, пока они шагали по центральной аллее.
— Наверное, я слишком поздно вышел в свет, чтобы понимать нынешнее искусство, — Аргус поморщился. — Сейчас в моде криворотые, косоглазые и бесформенные страшилища?
Изваяния и вправду были жуткими. Большинство изображало людей, но искажённых, асимметричных и попросту уродливых. Особенно страдали лица. Казалось, кто-то снял с натурщиков восковые маски, а потом оплавил их свечой. Веки сползли вниз, а щёки и губы обвисли.