Я присоединилась к болельщикам, которые наблюдали за этой картиной, получая от зрелища тем большее удовольствие, чем больше кипятились поварихи. Надо сказать, что смешная сторона происшествия дошла до них позже, уже только к вечеру — в таком страхе Божьем их держала Елена Аркадьевна! Компот, надо сказать, получился слегка солоноватый, но никого это не отпугнуло.
Этот день, полный разных мелких и крупных забавных происшествий, часть из которых, как, например, история со свиньей, вошли в анналы и потом несколько поколений сотрудников передавали их из уст в уста как местные предания, заканчивался почти так же весело, как и начался. Во второй половине дня зарядил мелкий дождик, и я сидела с Никой, Славиком и двумя студентами в гостеприимной хатке девочек за кофе; нам было над чем посмеяться. Я не переживала, что с нами нет Алекса, потому что знала, что у него с Витей полно работы в лаборатории.
Пробегал мимо Миша Гнеденко, как всегда, с ведром. Ника пригласила его:
— Заходи, посиди с нами!
— Мне некогда!
— А что ты делаешь?
— Я суечусь!
Заглянул на огонек Никита Вертоградов, как всегда, со своим чайником — попросить заварки. У Никиты было потрясающее чутье на застолья, которое значительно усиливалось, когда Инна находилась в Москве. Стоило только кому-нибудь расположиться в укромном уголке с закуской и выпивкой, как Никита был тут как тут — он обычно скромно просил спички, или сигаретку, или еще какую-то мелочь. Его всегда приглашали за стол, и он немедленно занимал свое коронное место — души общества и дамского угодника. Чувствовалось, что это был человек неординарный и талантливый — ему бы быть художником или писателем, но он не сумел реализовать себя; частично дар его проявлялся в том, как он ухаживал за прекрасными дамами — это была сказка, да и только; я сама была не прочь чуточку с ним пофлиртовать. Вот и сейчас он с удовольствием принял приглашение выпить кофе, стрельнул сигаретку и стал рассказывать всякие байки, явно предназначенные для нас с Никой. Рассказчик он был замечательный.
Пришла с моря мокрая Вика, вытирая на ходу волосы; я предложила ей переодеться в моем домике. Она взяла сухую одежду и пошла туда; через мгновение из моей пятихатки вдруг с воплем выскочил Миша Гнеденко, а за ним показалась полуобнаженная Вика, укоризненно выговаривавшая ему:
— Миша, я понимаю, что я голая, но все равно я ведь тебе не чужая!
Оказывается, никто из нас не заметил, как Миша, посуетившись, с книгой в руках уединился в моем домике; не заметила сначала его и Вика.
Позже в этот же вечер мы (те, кто постарше) отправились к домику ихтиологов, где намечался небольшой сабантуй — несколько человек, среди них и профессор Лапин, уезжали в Москву, завершив свою работу. Как быстро кончается сезон! И наша работа тоже подходила к концу. Морские течения и разыгравшиеся волны нанесли много мути, свечение воды прекратилось, и на экспериментах пора было ставить точку. Оставалось привести в порядок записи, подготовить данные для дальнейшей обработки, смонтировать пленки и разобрать оборудование. Витя с Алексом теперь целиком переключились на техническую работу, а мне оставалось только кормить мою спасительницу Асю да выполнять кое-какие чисто лаборантские обязанности. Скоро все мы вернемся обратно — конечно, если я останусь жива… И тогда все кончится, в том числе и мой роман с Алексом. Надо жить, жить каждое мгновение, а не залезать в свою скорлупу, опасаясь за свое бренное существование.
Отвальные — это всегда очень веселые события в экспедиционной жизни. И на этот раз вечеринка не оказалась исключением. Отвлекся от своих ашукинских дам Гера Котин и почтил высокое собрание своим присутствием. Краешком глаза заметив, что к Нике никак не подобраться, он уселся рядом с Эмилией.
Не знаю, что там произошло — в том углу было темно, но вдруг раздался громкий голос Максима:
— Ручки-то, ручки от моей вайфы откинь!
Гера, закатив глаза, поднял руки кверху, и под дружный смех гостей инцидент был исчерпан.
Опять появился Никита, и так как на этот раз было что выпить, то он произнес свой коронный тост, который я слышала уже раз двести и который тем не менее не потерял от частого повторения своей актуальности и эффекта воздействия на мягкосердечный женский пол:
— Предлагаю поднять этот бокал за присутствующих здесь Прекрасных Дам, которые столь пышным букетом украшают сей стол, полный яств…
Шампанское лилось не рекою, но умеренно, скромным ручейком, не мешая ни легкому флирту, ни далеко не примитивным шуткам, ни более серьезным разговорам о том, что волновало всех присутствующих, а волновала всех их наука. В частности, в этот день дикому дельфину (тому самому, который изводил Галю Ромашову) в отверстие в спинном плавнике вставили радиобуй; очень скоро его собирались отпустить в открытое море, чтобы вести наблюдение за той стаей дельфинов, к которой он присоединится, при помощи спутника.