— Точно. Я имею в виду, что это не совсем то же самое для гонки мэров здесь. Но думаю, что голосование — это самое меньшее, что можно сделать. Позвонить своим представителям, постучаться в несколько дверей — все это не займет много времени.
— Или ты можешь быть как твои родители — просто давать деньги на кампанию.
Я фыркнула.
— Это не то.
— Нам нужны деньги, — сказал он, пожимая плечами.
— Да. Платить придется всем.
— Покупать рекламные места.
Я сморщила нос и шлепнула его своим блокнотом.
— Это люди, которые делают кампанию.
— Народ и общество.
— Опять ты ломишься в открытую дверь, — вставила я, когда мы наконец спустились на землю. — Ты или я?
Он пожал плечами.
— Уступлю тебе.
— Хорошо.
Я глубоко вздохнула и подошла к группе с самой большой, самой искренней улыбкой.
— Привет! Сегодня мы занимаемся регистрацией избирателей и празднуем Четвертое июля. Вы все зарегистрировались для предстоящих выборов мэра?
Одна женщина улыбнулась и кивнула.
— Да, я зарегистрировалась.
— Отлично! — с энтузиазмом воскликнула я. — Я надеюсь, что вы все придете на праймериз 6 августа, чтобы проголосовать за нового мэра
— Погоди, мам, кажется, я не зарегистрировалась, — сказала девушка студентка. — Я же смогу сделать это позже.
— Вообще-то крайний срок — следующие выходные. И это очень просто. Это займет всего пять минут вашего времени.
Девушка кивнула.
— Я зарегистрируюсь.
Я протянула ей планшет, и тут, как по маслу, полдюжины других людей вспомнили, что они переехали, или что они не зарегистрированы по правильному адресу. Мы с Сэмом раздали листки и ручки, чтобы они заполнили свои данные.
Мама, которая заговорила первой, посмотрела на наши майки и произнесла:
— Не могу понять, почему вы ее поддерживаете. Она ведет себя так, будто сурово относится к преступлениям, но ее сын — это полная каша.
— Но он такой сексуальный, мам, — хихикнула девушка, заполнявшая анкету.
Мама просто уставилась на меня, как будто я была причиной полной каши Корта. Но я подготовилась. Это было не первое мое родео.
— Я поддерживаю мэра Кенсингтон из-за удивительной работы, которую она проделала с неравенством в заработной плате для женщин. Я горжусь тем, что работаю на ее кампанию, и говорю, что, зарабатывая каждый доллар, принадлежащий мне, а не мужчине. Соревнование полов не делает меня более меньше только потому, что мы женщины, и нас учили не просить большего, — сказала я ей с улыбкой. — И мэр работает над этим вопросом. Я не собираюсь лукавить.
Ее хмурый взгляд исчез, став почти задумчивым.
— Полагаю, в этом есть смысл. По крайней мере, у тебя есть причина.
Я улыбнулась. Я находилась здесь не для того, чтобы заставить кого-то передумать. Но личные истории всегда были более эффективны, чем крики на политические темы, которые буквально никто не мог обсуждать цивилизованно. У меня не было ни малейшего желания ввязываться в драку. Я хотела, чтобы люди принимали обоснованные решения и голосовали так, как им казалось лучше.
Мы закончили с этой группой, собрав семь дополнительных регистраций избирателей, а затем ушли.
— Я потеряла счет тому, сколько людей упомянули Корта, — сказала я со вздохом. — Надеюсь, то, что делает Инглиш, как-то помогает.
— На это потребуется время. Особенно когда Рейес и Куинн постоянно напоминают всем об этом.
Я кивнула и расправила плечи.
— Ладно, давай вернемся к работе.
Следующие несколько часов мы провели, гуляя по парку. В городе стоял прекрасный солнечный день. И по мере того, как мы приближались к началу фейерверка на Ист-Ривер, наши ряды увеличивались.
Мы с Сэмом добрались до палатки волонтеров мэра в парке и передали пачку регистрационных листков избирателей. Одна из волонтеров, забирала наши листки с широко раскрытыми глазами.
— Вы собрали это количество вдвоем? — спросила она.
— Ага, — ответила я.
— Ух ты. Можем вас попросить еще раз пройтись по парку? Вы собрали больше подписей избирателей, чем группа добровольцев, которая недавно приходила. А их было десять человек.
Сэм усмехнулся.
— Старые привычки не умирают.
— Да, мы уже делали это раньше.
— Ого! Потрясающе.
— Мы бы вернулись, но я думаю, что скоро должны состояться окончательные подсчеты.
Девушка указала на список избирателей.
— Мы как раз их составляем.
— Отлично. Продолжайте в том же духе, — я жестом пригласил Сэма следовать за мной.
— Ты не думаешь, что мы должны еще помочь?
— После телефонной конференции меня может ждать сюрприз.
— Сюрприз, да?
Я кивнула.
— Думаю, мы это заслужили. Вдвоем мы сделали больше, чем десять добровольцев.
Он улыбнулся мне, и мое сердце растаяло. Как только мы скрылись из виду, я взяла Сэма за руку и повела из парка. Мы дружно шли по оживленным улицам Бруклина к пристаням на Ист-Ривер.
Сэм остановился, когда мы подошли к докам.
— Зачем мы сюда пришли?
Я не смогла сдержать волнения.
— Я тебе покажу.
И потянула его к стоявшей на причале яхте средних размеров. Мои друзья Льюис и Роу уже были на борту вместе с парнем Роу, Николасом, и девушкой Льюиса, Адди. Еще с десяток человек уже находились на яхте, ожидая, когда береговая охрана разрешит судам выйти в воды, чтобы посмотреть фейерверк.
— Ты серьезно? — спросил Сэм, широко раскрыв глаза.
— Да. Льюис пригласил меня, но я не хотела. Но… подумала, что ты захочешь посмотреть на фейерверк с воды.
Он полностью переключил свое внимание на меня.
— Ты удивительная. Ты это знаешь?
— Я имею в виду, что мы наведаемся к ним.
Но он не дал мне закончить свою речь. Положил руки по обе стороны от моего лица и наши губы соединились. Я стояла, на мгновение застыв от его экспрессии. Не думала, что это так важно, но я никогда раньше не делилась с ним этой частью себя. Я так долго прятала Ларкин Сент-Винсент, пытаясь быть кем-то другой, что он никогда не видел меня в полном объеме. А теперь, когда он увидел… не отстранился. На самом деле, казалось, был даже рад увидеть меня всю.
С яхты донесся свист, мы поднимались на борт, смеясь и краснея.
— Ладно, ладно, — сказала я Льюису и Адди на борту.
Схватила Сэма за руку и втащила на борт. Я представила его всем, он так много слышал много лет назад о моих друзьях. Было все еще странно, что моя команда стала такой разобщенной, но Пенн все еще находился в Париже, Кэтрин была уже в Хэмптоне, собрать всех вместе было невозможно. Не говоря уже о том, что после вечеринки у Натали этим летом все еще было... тяжело нам всем встречаться.
Почти сразу после того, как мы поднялись на борт, яхта начала двигаться в Ист-Ривер, и вечеринка действительно началась. Я жестом пригласила Сэма следовать за мной на нос яхты, чтобы посмотреть, как мы отчаливаем.
— У тебя такая сумасшедшая жизнь, — признался он.
— Нет, в девяноста пяти процентах случаев довольно скучная.
— Но эти пять процентов довольно впечатляющи.
Я посмотрела на реку и улыбнулась.
— Наверное, так оно и есть.
Сэм вытащил телефон и подключился для селекторного совещания с мэром, отключив звук, чтобы заглушить фон.
И тут в трубке раздался трескучий голос Шона:
— Привет, ребята. Это Шон Троттер, руководитель предвыборной кампании мэра Кенсингтон. Я рад, что сегодня присоединилось к разговору так много людей. Самое большое количество, которое мы имели в Кенсингтонской кампании. Сегодня мы проделали потрясающую работу. И я не хочу задерживать вас слишком долго, так как скоро должен начаться салют, но у нас особый гость — мэр Кенсингтон.
Последовала короткая пауза, а затем к нему присоединилась Лесли. Мы с Сэмом удивленно переглянулись. У нас было много телефонных переговоров, но мэр всегда была так занята, что редко участвовала в них.
— Да, спасибо, Шон. Мне очень приятно быть с вами сегодня вечером. И объявить, что мы не только достигли нашей поставленной цели по регистрации избирателей, но и превысили ее более чем на пятьсот пунктов. Это все благодаря вам. Каждому из вас, сделав последний толчок в кампании. До праймериз — предварительных выборов остался всего месяц, и я никогда еще не была так уверена, что мы сможем победить, благодаря той команде, которая у нас есть.
Я усмехнулась. Она говорила так естественно. Шон взял на себя оставшуюся часть сообщений. Лесли была на какой-то вечеринке, но Шон продолжил, поздравив каждый из районов с тем количеством голосов, которые они собрали.
К концу разговора небо потемнело. Сэм повернулся ко мне в последних лучах заходящего солнца, когда желтый цвет сменился синим, а затем черным. Он приподнял пальцем мой подбородок. Ему не нужны были слова. Все читалось по его глазам.
Когда его губы коснулись моих, с Бруклинского моста взорвался первый залп салюта. И я поняла, что снова влюбляюсь по уши в этого мужчину.
26. Сэм
— Ты водишь «Теслу»? — спросил я, качая головой.
— Да, у меня есть чертовая «Тесла»! — воскликнул Гэвин.
— Ты работаешь в фирме «Дорсет и Кинг».
— И что?
— Это нефтяная компания, — напомнил я ему, проводя рукой по гладкому темно-синему кузову машины.
— Ага. То, что моя семья владеет нефтяной компанией, не означает, что я не забочусь об окружающей среде.
Я изогнул бровь.
— В этом буквально нет никакого смысла.
Гэвин только пожал плечами и открыл дверцу со стороны водителя.
— Ты хочешь поехать в Хэмптон или нет, чувак?
— Я бы хотел съездить в Хэмптон. Эта игрушка прекрасна.
— Да. В том-то и смысл, — сказал он со смехом. И широко развел руки.
— Дамы, после вас. — Ларк и Уитли поставили свои чемоданы у багажника и скользнули на заднее сиденье, хихикая, как школьницы. Мы с Гэвином положили в багажник два их чемодана и две своих сумки. Я до сих пор понятия не имел, зачем понадобилось столько вещей всего на несколько дней на пляже. Но у меня хватило ума не спрашивать.