— Да, кое-кто из них мне попадался. Но полное представление сейчас получить затруднительно — ведь штаты урезали.
За последний год городской бюджет сэкономил на ставке вначале одного, а затем и еще одного детектива. Подразделение вместо восьми насчитывало теперь лишь шесть уставших и издерганных полицейских, вынужденных контроль за распространителями наркотиков почти полностью отдать на откуп провинции Онтарио.
Кардинал миновал Саноко, за которой следовал поворот на подъездную аллею. Машина встала возле деревянного, некогда белого строения. На окнах хлопали пластиковые ставни, и скос крыши висел, как увечная нога инвалида.
Делорм негромко присвистнула.
— Вот именно, — сказал Кардинал. — Ну и где эти пресловутые вредители?
— Мотоцикла на подъездной аллее нет. Я еще раньше заметила.
— Продолжайте в том же духе, сержант Делорм, и не успеете оглянуться, как станете лейтенантом.
Они подошли к черному ходу, где под звонком висела табличка: Гатри. Кардинал не стал звонить, а забарабанил в дверь кулаком. Подождав несколько секунд и поборовшись с мошкарой, они обошли дом, направившись к передней двери.
— Домовладелица, — прочел Кардинал краткую надпись. На этот раз он воспользовался звонком.
Дверь открыла костлявая особа в банном халате. Ее черные с проседью волосы были еще влажными после душа. Кроме того, в глаза бросались внушительный нос и сигарета.
— Ищем вашего квартиранта, — сказал Кардинал. — Уолтера Гатри.
— Не вы одни его ищете, — отвечала женщина. — Уже две недели как его не видно, а он мне денег должен.
— А где он может быть, как вы думаете?
Передернув плечами, она обратила руль своего носа в сторону шоссе:
— Там же, где всегда они гужуются. Иной раз он неделю дома не показывается, но чтоб две недели — такого не бывало.
— Будьте так любезны, — попросил Кардинал, вручая ей визитку, — как только он вернется, позвоните нам.
— Всенепременно! — фыркнула женщина. — И потом ищите меня в морге!
Кардинал хотел было возразить, но женщина захлопнула дверь.
— Грандиозно, — заметила Делорм, когда они шли к машине. — Умеете же втереться к женщине в доверие!
Не считая некоторых колоритных исключений, байкерские банды северного Онтарио научились не мозолить глаза, поняв несомненную выгоду такого образа действий. По этой причине викинг-байкеры и перенесли место своих сборищ с Траут-Лейк-роуд в более отдаленное место, недалеко от съезда с Одиннадцатого шоссе возле Повассана. Квадратное краснокирпичное здание ничем не выказывало своей функции — служить пристанищем шумным и непоседливым укротителям стальных коней. Даже напротив — случайно оказавшийся здесь проезжий, взглянув на линялую вывеску на уровне второго этажа и ощутив въедливый запах джута, решил бы, что здесь до сих пор располагается канатная фабрика, хотя на самом деле ее прикрыли еще в 1987 году. Здание и раньше не могло похвастаться обилием окон, теперь же многие из них были по большей части заложены кирпичом и напоминали бойницы, из которых вот-вот полетят стрелы средневековых лучников, готовых отразить атаку тех, кто имел неосторожность осадить эту твердыню.
Кардинал постучал в стальную дверь, одновременно демонстрируя щит своего полицейского знака камере видеонаблюдения. То же самое проделала и Делорм.
Дверь открыл человек, вовсе не похожий на байкера: лет тридцати пяти, среднего роста и некрупный, с аккуратным пробором и в очках с круглой оправой — Стив Лассаль, главарь местного сообщества викинг-байкеров. Он был лет на двадцать моложе своих сообщников, но Кардиналу и раньше доводилось иметь с ним дело.
— Чем могу быть полезен? — осведомился Лассаль. — Я бы пригласил вас войти, но у нас жуткий беспорядок.
— Мы ищем Уолтера Гатри, — сказала Делорм. — Он здесь?
— Простите. Его у нас нет.
— Но и дома его нет тоже. Его квартирная хозяйка не видела его уже две недели.
— Странно, странно. Но и я не видел.
— А когда вы его видели в последний раз?
Дверь с грохотом распахнулась, и Лассаль превратился в пигмея рядом с громилой, выросшим у него за спиной, — Харлан Калхун, пятидесятилетний человек-гора в 250 футов весом, воплощение грозной опасности; товарищи прозвали его Сноп. Если б он имел шею, она была бы двадцатого размера, под стать размеру его ковбойских, змеиной кожи сапожек.
— За каким чертом явились сюда эти кретины? — Тон, каким это было сказано, не сулил ничего хорошего.
— Ладно, Сноп, — проговорил Лассаль. — Я сам разберусь.
— Я детектив Кардинал, а это детектив Делорм из полиции Алгонкин-Бей.
— Новое дело! — воскликнул Сноп. — Мы не ваш участок, и проваливайте, пока я не повыдергал вам руки и не пришиб вас ими же!
— Кто этот здоровяк? — спросил Лассаля Кардинал.
Калхун выступил из дверного проема так, что его грудь была теперь в дюйме от лица Кардинала.
— Отвали, Сноп, — сказал Лассаль.
— Кардинал, — сказал Калхун, — ты что, индеец, что ли?
— Пока что вроде не был, — сказал Кардинал, — но спасибо за комплимент.
— Может, хочешь обратно в вигвам? Могу отправить. Легким пинком.
— Слушай, ты, Сноп вонючий, почему бы тебе действительно не отправиться отсюда подобру-поздорову? Можешь подровнять ножницами этот свой козлиный хвост на роже, который служит тебе вместо бороды.
Лассаль загородил Кардинала, пресеча удар в дюйме от его скулы. Пальцы, которыми он схватил Калхуна за кисть, побелели.
— Говорю тебе, отвали.
Кардинал вытащил наручники и позвенел ими в воздухе:
— Видал, парень? Может, прокатимся?
— В другой раз, Кардинал, в другой раз.
— Заметано.
Калхун исчез, и Лассаль пожал плечами — дескать, ну что с него взять.
— Вы не ответили на мой вопрос, — сказала Делорм. — Когда вы в последний раз видели Уолтера Гатри?
— А по какой такой причине я обязан отвечать на ваш вопрос?
— Могу изложить вам сразу несколько причин. — Делорм обдала его изысканнейшим дуновением лютого франко-канадского холода. — Первая — это то, что, ответив, вы ничего не теряете. Вторая — из дипломатических соображений: ссориться с местной полицией себе дороже. А третья — потому что здание вы занимаете незаконно.
— Какой же закон мы нарушаем, можете сказать?
— Это разъяснит вам инспектор. Как разъяснит вам и инспектор по охране окружающей среды, что у вас проблема по части вывоза мусора, а санитарный инспектор — что мусорные баки у вас в ненадлежащем состоянии. А также…
Лассаль покосился на Кардинала:
— Она всегда у вас такая злая?
— Вы еще не видели ее злой!
— Послушайте, леди, — сказал Лассаль. — Парня этого я не видал. И никто вот уже который день его не видал. А вообще-то, если вам случится невзначай напасть на его след, вы, когда уладите с ним все свои дела, пришлите его сюда.
— А я-то думал, что вы все здесь как братья, — сказал Кардинал. — Неужели он и вам где-то перебежал дорогу?
— Вернее будет сказать, что старине Вомбату придется с нами, как бы это выразиться… побеседовать, что ли…
— Возможно, поэтому он сюда и носа не кажет. Наверно, вы уже растолковали ему что к чему, и ждать его возвращения бессмысленно.
— Где же в последний раз вы с ним виделись? — спросила Делорм. — Вы мне так и не ответили.
— Хотите верьте, хотите нет, но учета его появлениям и исчезновениям я не веду. В последний раз, помнится, я видел его в компании. Мы смотрели видео. А потом Вомбат плюхнулся на диван и отключился. С ним такое бывает. Наутро я надеялся вновь его увидеть, но когда мы заявились туда, он исчез. Сотовый его не отвечает, дома его, похоже, нет, и где он — ума не приложу: не пишет, не звонит, так что мы все жутко волнуемся.
— Вы ищете его, — сказала Делорм. — Видать, он сильно вам чем-то насолил.
— Вы что, стать моим психотерапевтом намылились? Так чтобы копаться в моих чувствах, надо заранее договариваться о сеансе, а не колотить в дверь, как безумная.