Поэтому он вернулся за дрелью. Поднялся по задней лестнице, двигаясь быстро для человека его роста, потому что торопился побывать у Кассандры, а потом вернуться домой. Честно говоря, поздние прогулки, которые Хищник совершал в последнее время, утомляли его.
Может быть, ему следует начать принимать геритол[14]? Эта мысль заставила его улыбнуться. Он все еще улыбался, когда услышал приближавшиеся торопливые шаги.
Вот это да! Он стоял на лестничной площадке. Возвращаться было слишком поздно. Хищник обвел взглядом узкую лестничную клетку с гладкими стенами: спрятаться было негде. При мысли о том, что сейчас его обнаружат, в кровь Хищника хлынул адреналин. Страх в чем-то подобен сексу – он подстегивает тело. Разве не так он сам говорил Кассандре и всем остальным?
Он потянулся к заднему карману, вытащил свой электрошок и нажал на кнопку.
На лестничной площадке появилась младшая сестра Александры, Корнелия.
Глава 41
Для Алекс поездка с Джо и Кари стала настоящим кошмаром. Кари изрыгал самые чудовищные ругательства и тщетно пытался вырваться из цепких объятий сына. Джо лишь изредка отпускал лаконичные реплики, а все остальное время приказывал отцу замолчать, хотя это помогало как мертвому припарки. Алекс, сосредоточившись на дороге, молчала.
Запах перегара, стоявший в тесной кабине, был таким сильным, что Алекс пришлось открыть окно, иначе ее стошнило бы. Наконец, они добрались до поворота на Филдс-лейн. Тут Кари умолк. Удивленная, Алекс оглянулась и увидела, что старик бессильно привалился к плечу сына.
– Он отключился, – хмуро сказал Джо.
Они проезжали мимо Уистлдауна. В окнах горел свет, который она всегда оставляла включенным, когда куда-нибудь уезжала вечером. Казалось, что дом ждет ее возвращения…
Мгновение спустя ее взгляд по сложившейся в последнее время привычке упал на галерею второго этажа. Там стоял человек – точно так же, как раньше. Его темная фигура была ясно видна на фоне освещенного окна.
– Ради бога, Алекс, следи за дорогой! – внезапно воскликнул Джо.
Переключив внимание, Алекс быстро выровняла машину, свернувшую к обочине, и, не удержавшись, обернулась еще раз. Человек на галерее исчез. Она моргнула и посмотрела снова.
Никого не было.
– Джо, – настойчиво сказала Алекс. – Человек на галерее. Я только что видела его опять.
– О господи, только не сегодня, – без всякого воодушевления сказал Джо.
Он посмотрел на дом, но, конечно, ничего не увидел. К тому времени они уже миновали особняк.
– Джо, но я его видела.
– Радость моя, давай по порядку, ладно? – В голосе Уэлча звучала неимоверная усталость.
Алекс быстро взглянула на его лицо и тут же умолкла. О том, что она видела, можно будет поговорить позже.
В данный момент у них есть дела поважнее. Может быть, увиденное и в самом деле лишь плод ее воображения. Или обман зрения.
Но она не верила в это.
Гравийная дорожка, которая вела к флигелю Кари, огибала сарай и уходила вдаль, к деревьям.
Когда они припарковались перед флигелем, Джо взвалил отца на плечо и попросил Алекс открыть дверь. Та кивнула, поднялась на две ступеньки и оказалась на узком крыльце. Потом, отперев дверь, распахнула ее настежь. Джо, неся Кари на плече, как куль с мукой, вошел в дом.
Алекс вошла за ним, закрыла дверь и стала искать выключатель; тем временем Джо, хорошо знавший дорогу, пошел вперед и скрылся за углом.
Она нашла выключатель и щелкнула им. Зажглась лампа, и Алекс поняла, что находится в гостиной. Дом был разделен на части невысокими перегородками. Одна из них, на которой стоял серый телефон и лежал справочник, отделяла гостиную от маленькой кухни. Кухня была очень практичной, с недорогой деревянной мебелью, белой плитой и маленьким круглым столом в центре.
Выгороженный коридорчик сворачивал налево. Поскольку Джо исчез именно там, Алекс решила, что проход ведет к спальням.
Гостиная была уютной. Стены, покрытые белой штукатуркой, удобный диван, обтянутый потертым красным вельветом, кресло с поношенной обивкой из золотистого твида и старинное кресло-качалка из гнутого дерева.
Алекс включила лампу с круглым плафоном, украшавшую сосновую тумбочку около дивана.
Перед диваном стоял длинный кофейный столик; у противоположной стены – телевизор с большим экраном. Там стояли фотографии в рамках, и Алекс подошла ближе, чтобы их рассмотреть.
Это были семейные снимки. На одном из них были запечатлены молодые Кари и Джо, рядом с ними стояли женщина и совсем юная девушка (Алекс догадалась, что это покойные мать и сестра Джо), на другом – Джо в черной шапочке и мантии во время вручения диплома об окончании университета. Были здесь и школьные фотографии всех трех внуков Кари. Внимание Алекс привлек портрет молодого и очень красивого Джо в темно-синем костюме и белой рубашке с красной бабочкой. Кроме него, на фотографии были запечатлены женщина и маленькие Али и Джош. Мальчики сидели у Джо на коленях, женщина стояла позади. Взрослые и примерно трехлетний Али улыбались, а малыш Джош был готов расплакаться. Жена Джо была красива, лет двадцати двух – двадцати трех, с пышными прямыми золотистыми волосами, достававшими почти до талии. Ее рука властно лежала у Джо на плече. Алекс изучала ее лицо, круглое, румяное, улыбающееся и очень юное.
Так вот она какая, мать Али, Джоша и Дженни. Бывшая жена Джо. Джо говорил, что ее звали Лорой.
Когда Джо вернулся, Алекс, все еще не отрываясь, смотрела на фотографию.
Широкоплечий и узкобедрый, в шерстяной рубашке и джинсах, он постоял несколько секунд молча, приглаживая иссиня-черные волосы. Он был таким красивым, таким милым и таким родным, что у Алекс часто забилось сердце и по телу разлилось тепло. Джо выглядел усталым и слегка встревоженным. Алекс поставила фотографию на место и подошла к нему.
– Уложил отца?
– Да. Спит как убитый. Раньше полудня не проснется, а потом будет мучиться похмельем. – Он посмотрел ей в глаза и криво усмехнулся: – О боже, ну и денек.
– Прости меня за Нили, – тихо сказала Алекс. Он не то засмеялся, не то фыркнул, затем поднес к губам ее руку и поцеловал в ладонь.
– «Ты не сторож сестре своей», – перефразировал он Библию и слегка улыбнулся.
Джо подвел Алекс к дивану, сел, посадил ее рядом, привлек к себе и обнял за плечи. Потом положил ноги в ботинках на кофейный столик, скрестил лодыжки, устало откинул голову на спинку дивана и искоса посмотрел на Алекс.
– Я понимаю, тебе с ней не справиться. Так же, как мне не справиться с Али. Когда дети достигают определенного возраста, они должны принимать решения самостоятельно. Мы надеемся, что их решения будут правильными, но поручиться за это невозможно. Я не виню твою сестру в том, что сделал Али. Он сам так решил.
– Что ты с ним сделаешь?
– Наверно, не выпущу из дома до окончания школы и заставлю работать на ферме до изнеможения, чтобы у него не оставалось сил на всякие фокусы. – Джо тяжело вздохнул и посмотрел в потолок; морщины у его глаз углубились. – Я готов был держать пари, что Али на такое не способен. Похоже, я что-то упустил.
– Джо, он чудесный мальчик.
Джо состроил гримасу.
– Никогда не знаешь, чего от них ждать. – Он снова посмотрел на Алекс. – А ты что будешь делать с сестрой?
Алекс беспомощно пожала плечами.
– Поговорю с ней. Скорее всего, снова отправлю в закрытую школу… Что я могу с ней поделать? На самом деле она вовсе не такая уж испорченная. Просто брошенная, в полном смысле этого слова. Мы имели все, что нам хотелось, но Нили была нужна только любовь. Которой, сказать по правде, ей доставалось не так уж много.
– Ты любишь ее.
– Да, но я ее сестра. Это не в счет. Ей была нужна любовь отца. Нили знала, что отец ее не любил.
– Иногда я думаю, что одной отцовской любви тоже недостаточно. Может быть, на самом деле детям нужна мать. Я не умею выбирать платья для Дженни, не умею выводить Джоша из постоянной хандры, а теперь Али начал курить «травку». – Он невесело рассмеялся. – Черт побери, я старался изо всех сил, но этого оказалось мало.