- Ну что, напарник, - Пратт встал рядом с Урбаном, все еще разглядывавшим стену с кровавыми разводами. - В управление?
Урбан кивнул.
На востоке небо немного расчистилось и просветлело, предвещая скорый рассвет. Выспаться сегодня Урбану явно не грозило.
- Я поведу, не возражаешь? - сказал Пратт, когда они подошли к бронеходу.
- Валяй, - Урбан открыл дверцу и втиснулся в кабину.
Внутри было сухо и жарко, пахло горящим углем, между сиденьями торчала рукоять добротного служебного винчестера. От разогретого и чуть слышно шипящего котла исходили усыпляющие вибрации, так что стоило Урбану пристроиться на пассажирском месте, как он отключился.
<p>
2</p>
Утро детектив Урбан встретил с гудящей головой на продавленном диване в комнате отдыха. Опрокинув пару кружек ледяной воды, он поплелся к себе.
Пратта на месте не было. Начатый им накануне отчет лежал придавленный медным контейнером пневмопочты. Пратт развинтил его. Внутри находилось заключение по вскрытию (задушена и вскрыта хирургическими инструментами), а также данные алхимического исследования по сродству крови. Жертву установили - ей оказалась двадцатидвухлетняя Элизабет Страйд, недавно прибывшая из Ладлоу. Свежее мясо для сутенеров уайтчепелских трущоб... Статистические данные полиции Большого Лондона не внушали оптимизма - с приходом к власти в криминальных кругах группировки Мориарти, кривая роста преступности неуклонно ползла вверх. Стремительно молодели проститутки - вместо подарка на пятнадцатилетие, матери продавали своих дочерей на панель за десяток-другой фунтов, разрозненные подростковые банды сколачивались в боевые отряды, из-за которых порой в Уайтчепеле и Лаймхаусе приходилось проводить настоящие войсковые операции...
Урбан запустил руку под крышку стола и нашарил потайной ящик. Вытащив из него флягу, он отвинтил крышку и сделал смачный глоток.
Война с полицией в Ист-энде началась несколько лет назад с убийства двух констеблей на Осборн Плейс. После этого всех полицейских вооружили огнестрельным оружием, а на патрулирование стали выезжать на переоборудованных армейских бронеходах. Ну а когда улицы захлестнула волна созданных в подпольных алхимических лабораториях кадавров, министерство внутренних дел разрешило изготавливать из частей тел казненных преступников специальных полицейских модели живых мертвецов. Вставленные в их черепа новейшие аналитические машины фирмы "Монро" позволяли почти полностью имитировать человеческое поведение - таковым был напарник Урбана Дориан Пратт. Модели попроще оснащались более примитивными аналитическими машинами - ими планировали в ближайшее время заменить часть патрулей в самых криминогенных районах. Кадавры не ощущали боли, были намного сильнее обычного человека, не знали усталости, и обходились стране гораздо дешевле расходов на страховку полицейских.
К третьему глотку Урбан почувствовал себя почти человеком. Ну или, по крайней мере, уж точно не кадавром. Пора было выдвигаться на оперативные просторы - именно сегодня он собирался побеседовать кое с кем из представителей того самого лондонского дна, которое было изрядно взбаламучено событиями в Уайтчепеле.
Вот только где же, черт возьми, его личный ходячий мертвец?
Урбан убрал флягу и отпер ящик стола. Излюбленные пеппербоксы Пратта были на месте, рядом с вычищенным "адамсом" самого Урбана. Он вынул шестиствольник и взвесил его в руке. Как и урбановский револьвер, "тернер" не предназначался для самообороны. Одновременное попадание шести пули пятьсот семьдесят седьмого калибра гарантированно останавливало даже кадавра вроде самого Пратта, в котором было семь футов роста. Первое время, пока Урбан не привык к постоянному присутствию рядом фантасмагорического громилы, его неустанно обуревали мысли о том, что в министерстве кто-то сошел с ума, разрешив подобным чудовищам носить оружие.
Прихватив с собой пушки, Урбан спустился в подвал. Полицейские кадавры сидели рядами вдоль стен хранилища, соединенные разноцветными каучуковыми трубками с баками, прогонявшими через их кровеносную систему различные эликсиры. Основной состав, циркулировавший по сосудам вместо крови, необходимо было менять раз в несколько дней. У некоторых из кадавров были развинчены и вскрыты черепные коробки, и вооруженные крошечными механическими манипуляторами полицейские программисты копались во внутренностях аналитических машин.
Пратт, закрыв глаза, сидел раздетый по пояс на своем месте, под выведенной на стене краской номером "13". Закрепленный за ним алхимик Билли Роуз накручивал воткнутый в грудь ключ, заводя на день пружину насоса, заменявшего Пратту сердце.
При приближении Урбана, кадавр открыл глаза.
- Здравствуй, ранняя пташка, - губы Пратта скривились в усмешке.
- И тебе не хворать... Господи, как ты можешь на это спокойно смотреть?
- Привык, однако, - Пратт скосил глаза на торчащий из груди ключ. - Ты все, Билли?
- Ага, мистер Пратт, - алхимик вытащил поблескивающий смазкой ключ и повесил его себе на пояс. - До завтрашнего утра никаких проблем не будет, пружина как новенькая!
- Ну надо же - "мистер Пратт"! - Урбан плюхнулся на скамью рядом с кадавром. - Не многовато чести для государственного имущества?
- Друг мой, - обратился к Роузу Пратт, снимая с вешалки накрахмаленную сорочку. - Не обращай внимания на выпады существа, чей коэффициент интеллекта напрямую связан с уровнем алкоголя в его крови.
- Давай, хорош припудривать нос, - буркнул Урбан и сунул Пратту пеппербоксы. - Пора заняться делом.