— Сделаю все возможное… А что там за костюмы?
— Девочка предложила что-то из Шекспира, но в современной обработке, вроде музыкального спектакля, рок-оперы или вроде того. Так что костюмы скорее нужны как некоторая стилизация.
Илантьев кивнул:
— Мне нравится идея.
Но Тори уже было не остановить:
— Я попрошу Василия Егоровича выделить нам западное крыло, там актовый зал и фойе большое, можно будет удобно разместить гостей.
Илантьев улыбался. Чуть подавшись вперед, он проговорил:
— Виктория, вы очень увлеченная девушка, мне это в вас сразу понравилось. — Виктория замолчала. Илантьев продолжал. — У меня будет к вам личная просьба, привлекайте Дениса побольше… Да, каюсь, у меня в этом деле есть шкурный интерес — мои отношения с сыном никуда не годятся, и я схватился за эту идею как за повод вернуть доверие.
— У вас какой-то затяжной конфликт? — вопрос сорвался с губ прежде, чем Виктория поняла. на сколько он бестактный. Спохватившись, выдохнула: — Простите, это не мое дело…
— Да нет, никаких проблем. И да, и нет. Развод с его матерью.
Тори кивнула:
— И что ваш сын умеет?
— Он классно дизайнерит на компьютере. В прошлом году, еще в Москве, ходил в школу веб-дизайна, увлекся и теперь постоянно что-то кулибничает. Думаю, он мог бы помочь со спецэффектами, со связью для он-лайн мероприятий. Какие-то буклеты сделать. Вы только не говорите, что это я попросил.
Виктория понимающе улыбнулась:
— Естественно. Я попрошу о помощи через его классного руководителя.
Глава 4. Версии
«Не мог он просто раствориться в воздухе», — упирался Обухов.
То, что гайцы́ упустили убийцу, не делало его невидимкой.
Гаврила Обухов методично перебирал проколы и пришедшие к этому раннему часу экспертные заключения есть некоторые преимущества ведения резонансных дел, начальство давит не только на следователя, но и на экспертов, а те шуршат, просто любо-дорого смотреть. Монитор компьютера давно погас, принтер подмигивал зеленой лампочкой, сообщая, что он готов к работе. Гаврила Обухов придвинул к себе распечатку карты центра Москвы, с отмеченной на ней красной точкой — местом убийства Юрьева.
В трехстах метрах по направлению к Садовому кольцу в подворотне был найден пистолет — в этом месте Обухов поставил еще одну точку. Баллистики подтвердили — именно из это оружия был убит Юрьев. Отпечатков пальцев не было, никаких особых примет тоже — «игрушка» нелегальная, украденная еще восемь лет назад и все это время пылившаяся на «дне». «Профессионал?» — озадачился Обухов. Во всяком случае, вполне мог им оказаться. Тогда, очевидно, убийство заказное.
Значит, убийца готовился заранее и продумал всё до мелочей.
Обухов провел ногтем по карте в направлении предполагаемого маршрута киллера. Как бы двигался он, Обухов, будь он на месте преступника? Он бы направился в толпу.
Значит, убийца скрылся по направлению к Садовому. Обухов посмотрел в окно, вздохнул — почему так получается, что в забитом туристами и отдыхающими центре города, под десятками камер, на виду у всех, совершается преступление, и преступник спокойно покидает место преступления, идет с пистолетом триста метров, избавляется от него, а потом просто тает в ночи, словно призрак? Его никто не останавливает, его никто не опознает, его никто не запоминает. Пресловутое «меня это не касается»? Слепота и привычка к безопасности и комфорту, когда возникает ничем не подтвержденная уверенность, что с тобой ничего плохого не произойдет? Откровенный инфантилизм?
Он выдохнул — звук больше напоминал рык раненого зверя — и вернулся к бумагам.
«Нужно еще раз посмотреть наружные камеры по всем заведениям поблизости», — отметил про себя и тут же внес напоминание в блокнот.
— Гаврила Иваныч, — в кабинет заглянул молодой стажер, приставленный к Обухову на время прохождения практики, неопытный и, видимо, бессмертный — все сослуживцы знали, что Обухова по имени не звать. Мужчина поднял тяжелый взгляд на практиканта, надеясь, что его проймет. Тот икнул. — Там Влада Свиридова из отдела по связам с общественностью, насчет смерти Юрьева. Хочет задать пару вопросов…
Обухов вскинул голову, посмотрел мрачно:
— Чего ей в главке-то не сидится?
Обычно связями с общественностью занимался специальный человек, который с этой общественностью умело общался — и камеры не боялся, и говорил складно. Влада Свиридова была как раз из их числа. Она закончила юрфак, но в уголовном розыске себя не нашла — не по зубкам ей оказался этот орешек. Тогда она пристроилась рядом в качестве пресс-секретаря. Обухов поморщился — выходило, что Свиридова — бездарь-неудачница, а на самом деле это было не так, да и Обухов так не думал. Свиридовой повезло — она раньше многих поняла, в какое дерьмо вляпалась и смогла вовремя скорректировать свое будущее, сохранив при этом лицо и не изменив при этом рыцарской мечте — бороться с преступностью.