— Уж как он ее обхаживал, вам и не передать. Проходу не давал. Все вокруг девочки крутился. На Азара и внимания не обращал. Хоть он тут есть, хоть его нет. Один раз чуть до драки дело у них не дошло. Но Азар против Игнатия, что плеть против обуха. Тощий и хилый, а Игнатий, он и в плечах широк, и подраться не дурак. Одним словом, пихнул он Азара, тот в сугроб кубарем и покатился. Дружки Игнатия стоят ржут, весело им, дебилам. Маринка своего жениха из снега откопала, а тот в крови весь. Ударился, бедняга. Ну, мы его подлечили, заштопали, пластырем ссадину заклеили, вроде бы ничего. Другой день тихо все было. Игнатий, если и скалил зубы, так издали. Близко к Маринке подходить не рисковал. Мы ему открытым текстом пригрозили, что о его художествах отцу Анатолию доложим. Весь день Марина с женихом вместе провели. А вот прошлым вечером Галина вдруг к Азару с Мариной в келью заявляется и говорит, что вместе им жить нельзя. Мол, если не обвенчаны, то нечего блудить тут. Либо пусть уезжают, либо Марина в келью к женщинам, а Азар уж тут один ночует.
— И что? Молодые согласились?
— А куда им было деваться? Темнело уже. А отсюда до ближайшей остановки шесть верст пути. Лесом! А там волков слышали. Могли и не дойти молодые. В общем, Марина с Азаром решили, что одну ночь, так и быть, перекантуются, а на следующий день вместе уедут. И ночью Азар пропал!
— Как?
— Никто ничего понять не может. Утром Марина к нему пришла, чтобы вещи вместе собрать, а его нет.
— А вещи?
— Вещи на месте. То есть и его вещи и ее вещи все на своих местах, а Азара нет.
— Значит, он один уехал. Мог и без вещей смыться, если приспичило так.
— Не мог он уехать, — резко возразила молчавшая до сих пор Марина. — Мы с ним договаривались, что утром вместе поедем!
Наташа хмыкнула.
— Я со своим мужем тоже о многом договаривалась. Только ты спроси, многое ли он из этого выполнил?
— Азар не такой.
— Все они такие. Обиделся, может, на тебя, вот и уехал, не дождавшись.
— За что же обижаться?
— А что ты ночевать в другую келью ушла.
— Он сам сказал, что не нужно скандала затевать и чтобы я шла с Галиной. Сказал, что одна ночь ничего не решает.
— Одно дело, что мужчины говорят, и совсем другое, что у них на уме.
— Точно! Полежал ночку один, всякое неладное ему в голову и полезло. Что ты по своей воле ушла, что не к женщинам в келью, а куда-нибудь к полюбовнику. Или еще чего. Мало ли какая придурь мужику в ночи почудиться может, когда он один спит!
Марина под таким давлением сначала притихла, а потом спохватилась:
— А паспорт-то? Паспорт Азара у меня остался. Как же он без паспорта удрал?
— Может, не сразу вспомнил?
— Да он мне не только паспорт, но и весь бумажник отдал. Его келья без замка. Азар в келье один. Если выйдет в туалет, кто захочет может в келью войти и что угодно забрать. Азар рассеянный, мог бумажник прямо на столе забыть. Приходи и бери! Конечно, люди тут хорошие, все спасаться приехали, а только вдруг? Рисковать не хотелось. Вот он мне свой бумажник и отдал. А там и деньги, и документы, и карточки. Куда бы он без карточек и денег уехал?
Это был уже серьезный аргумент.
— А ты звонить ему пробовала?
Марина взглянула на них чуть ли не с жалостью. Как на убогих.
— Ну, конечно, я звонила ему! Обзвонилась за целый-то день.
— Значит, смартфон у Азара с собой?
— В вещах я его смартфона не нашла. Только он его выключил, наверное. Дозвониться не получается. Я и домой ему звонила, да только напрасно мать его потревожила. Она теперь тоже сидит, дергается. Где Азар? А где он, одному богу известно.
Нина глубоко вздохнула и закончила:
— Такие вот дела, девочки. Целый день голову ломаем, что с Азаром случилось. Теперь вот вы подумайте.
— Мне кажется, я догадываюсь, что с ним случилось.
Все с удивлением обернулись к Вере, которая стояла в дверях. За разговором никто не заметил, как Вера вернулась и тоже слушала рассказ Марины с Ниной.
— Только мне надо мою догадку проверить. У кого есть перекись водорода?
— Ты порезалась? Аптечка у матушки Анны имеется. Там и йод, и зеленка.
— Нет, мне именно перекись нужна.
— Перекись у них тоже есть.
— Тогда я мигом!
И Вера убежала. Отсутствовала она недолго. Домик, в котором жил отец Анатолий со своей матушкой, находился в двух шагах. Вера вернулась, держа в руках стеклянный пузырек.
— Удачно получилось. Отец Анатолий один был. Я сказала, что порезалась, он сам мне указал, где аптечка. И даже не посмотрел, что я беру.