Прячу книжку в выдвижной ящик стола, на некоторое время и правда за нее забывая. Погружаюсь в ежедневную рутину организатора праздника. Со всеми переговорить, раздать указания, проверить последние штрихи в подготовке важного мероприятия, заказать цветы, шарики, позвонить в типографию…
— Софочка Михайловна, — тихонько скребётся в дверь Жанна. — А можно я сегодня чуть раньше с работы уйду. У меня там это…как его…сантехник пришел! Затопило меня. Да!
— Третий раз за месяц? — поднимаю взгляд от экрана монитора и скептически изгибаю бровь, рассматривая свою секретаршу, которая глядит на меня взглядом нашкодившего кота.
— Трубы слабые, — пожимает плечами Жаннет.
У кого и что слабое я уточнять уже не стала. Отмахнулась от Жанны, как от весьма наглой и назойливой мухе, возвращаясь к любимой работе.
Отвлекаюсь уже когда за окном темнеет. Разминаю шею, спину, встаю с кресла и подхожу к огромному панорамному окну, разглядывая открывающийся, как на ладони, город. Я правда могу гордиться собой. Из неуклюжей девочки аниматора с пушистым гнездом на голове, которая в потертых кедах носилась на самокате и бралась за любую работу, отдавая всю себя, до бизнес-леди, основавшей свой маленький личный мирок. Да, впереди еще много работы и стремиться всегда есть к чему, но почему-то все мои заслуги меркнут, а на душе так тоскливо и одиноко.
Уже на выходе, вспоминаю про книгу в выдвижном ящике и несколько минут борюсь сама с собой, чтобы затем с треском проиграть сию битву и выбросить белый флаг. Книжка все же оказывается в моей сумке, а я в предвкушении занятного вечера спешу к лифту.
Когда двери кабинки почти закрываются, время вдруг замедляет свой бег. Сначала в поле моего зрения попадает мужская рука с тонкими длинными пальцами, которая вклинивается между створок почти закрывшейся кабинки, а потом появляется ОН! Собственной персоной.
Словно сошедший со страниц книжки, которая преспокойненько дожидалась своего часа в моей сумочке. Красивый, высокий, статный, облаченный в деловой костюм, гладковыбритый с модной стрижкой и укладкой волосок к волоску. Туфли начищены до блеска, на запястье дорогие часы, стоимостью годовой аренды моего офиса. И пахнет от него сногсшибательно. Я даже носом вожу по воздуху, когда он поворачивается ко мне спиной, мазнув абсолютно пустым уставшим взглядом.
Едем молча под аккомпанемент лифта, который писком объявляет о каждом пролетевшем этаже.
Рассматриваю мужской затылок, ширину плеч, обтянутых строгим пиджаком, крепкие бедра и округлую задницу. На последней и вовсе зависаю. Не все же мужикам оценивать наши вторые девяносто.
— Начальство задержало? — раздается в тишине мужской голос с хрипотцой, и я вдруг понимаю Элладу с её тахикардией. И ноги у меня тоже подкосились, особенно когда мужчина резко поворачивается, застукав меня за разглядыванием его филейной части.
— Угу, — мычу, как умственно отсталая, совершенно не понимая, куда делась всегда строгая, а главное уверенная в себе Софья Михайловна. Еще и голову опускаю, стараясь спрятать лицо, чтобы идеальный образец мужчины не разглядел мои пунцовые щеки.
Он кивает и снова замолкает, будто теряя ко мне интерес. Хотя, почему это будто? Для таких самцов женское внимание само собой разумеющийся факт. Ну, поглазела ты на его задницу, ну заметил он это. Не трагедия, собственно. Наверное…
Когда лифт наконец останавливается и двери открываются, я выдыхаю с облегчением. Лицо горит алым пламенем, но я старательно делаю вид, что так и должно быть.
— Хорошего вечера, — молвит медом в мои уши идеальный мужчина, выходя из лифта.
На пару секунд зависаю и только потом понимаю, что веду себя крайне невежливо, растеряв последние остатки серого вещества.
— И вам, — спохватившись кричу ему в спину.
Мда. Ну ты Соня и дурища, конечно! Это же надо так опростоволоситься. Умная, взрослая и дальше по списку. Как же. Дурища, как есть. Вот и живи теперь с этим одна. Заведешь еще несколько подружек Матильде Изольдовне и будешь в старости сидеть дряхлая, одинокая в кресле, вязать носки на продажу. Потому что внуков у тебя, как и детей соответственно, такими темпами точно не будет!
2.
Всю ночь мне снился красавчик из лифта. Он был Марком, я была трепетной ланью Элладой и в общем-то мы здоровски повторили тот самый поцелуй в кладовке, который так интриговал Жанну. И не только поцелуй.
Стоит ли говорить, что проснулась я в весьма разбитом состоянии. Пошарила рукой по соседней холодной подушке, хмуро посмотрела на развалившуюся рядом с видом королевы Матильду и, откинувшись на кровать, впервые в жизни захотела забить на все утренние процедуры, чтобы вновь погрузиться в сладкий сон.