— Всё, Федя. Ты отпадешь! — констатирую я.
— Кхм… — отчего-то замялся мой спутник, отведя взгляд.
Странная реакция. Но я решила не придавать ей особого значения. Мало ли, что его там смутило.
А вообще я нисколько не расстроена. Вот ни капельки. Еще какой-то шарлатанке верить! Не будет же настоящая гадалка зарабатывать на жизнь в каком-то захолустном парке, сидя в видавшем виды шатре. Они вон деньги на телевиденье зашибают.
— Ага, — сжав колено Федьки, тем самым попросив не вмешиваться, добавила: — Дальше то что? Искать его где?
— Так встретила ты его уже. Совсем близко он к тебе. Ждет тебя счастье с ним, любовь крепкая, дети.
— Дети?
— Двойня!
— Двойня? — ошалело повторила и мгновенно вскочила со стула, сдергивая с соседнего слишком молчаливого в последнее время Федьку. — Пошли отсюда. Двойню я не хочу.
— А никто не спрашивает… — хохочет мне в спину гадалка.
Выскакиваем из шатра. Тащу на буксире Федю, а сама при этом еще умудряюсь возмущаться себе под нос, недовольно фыркая.
Надо же! Двойня! А почему не тройня?! Давайте двадцать за раз. Зачем мелочиться?!
Тормознула, поплевала через левое плечо, постучала Федьке по лбу. Вроде все условия выполнила.
— Луковка, ну чего ты завелась?! — хохочет бородач, приобняв меня за плечи и притянув поближе к своему горячему телу. — Она же обычная артистка. Наплела тебе, что в голову взбрело. А ты поверила.
— Я не верила! — восклицаю возмущенно. — Делать мне нечего.
— Ну, ну, — качает головой и оставляет невесомый поцелуй на макушке.
Действительно, нашла из-за чего губы дуть. Сама же недавно твердила, что не верю, а вот как-то проняло. До глубины души. И поджилки затряслись, и сердце в пятки укатилось.
Двойня — это же…двойня! То у тебя один орущий комок на руках, а тут целых два. Каждый требует внимания, любви, ласки. Бессонные ночи опять-таки. Ой, нет. Чур меня, чур!
— А поехали в караоке? — предлагаю, понимая, что мне вот прямо сейчас нужен яркий отвлекающий фактор и несколько бокальчиков чего-то сладкого или полусладкого.
Именно так мы и очутились в этом прекрасном месте с яркими неоновыми огнями, вкусными коктейлями и целым клондайком песен для девушек в каталоге караоке.
Спев про шальную императрицу и младшего лейтенанта, я как-то переключилась на современные хиты, завывая про попавшего куда-то мальчика. Куда конкретно влип бедняга, я не совсем поняла, но вошла в раж, а там уже особо не важно, что исполнять. Главное, чтобы в сердце откликалось.
Когда бедное горло решило, что баста. Пора и честь знать, дорогу отдать молодым, а я уже дама в возрасте, чтобы устраивать такие длительные концерты. Спустилась к своему столику и упала на мягкий кожаный диван возле Фёдора.
— Довольна? — усмехнулся бородач, отхлебывая пиво из кружки. — Благодаря тебе весь местный контингент теперь знает, что ты Царица* На последнем куплете вон тот мужик даже подпевал.
Федя кивает подбородком в сторону мужчины с явными признаками тяжелого алкогольного опьянения. Он едва ли не лег на барную стойку и периодически, отпивая из стакана, работает бек-вокалистом на особо эпичных моментах в песнях.
Хохочу и бью кулачком Федю в плече. Издевается, гаденыш, но почему-то ни разу не обидно. Будто я уже и привыкла к его острым шуточкам в мою сторону. Слишком быстро, как по мне, но думать об этом абсолютно не хочется. Я наслаждаюсь прекрасным вечером и обществом мужчины, который, как мне кажется, стал небезразличен мне.
Черт! Сдается мне, что запуталась я окончательно и бесповоротно.
* отсылка к песне, которую пела в начале главы героиня (Анна ASTI — Царица).
— Софья, задержитесь, пожалуйста, — просит Егоре Сергеевич, когда завещание подходит к концу.
Киваю, ожидая, когда поток трудящихся в поте лица схлынет и дверь за последним из них закроется. А сама думы важные думаю.
Выходные пролетели незаметно. Фёдор взвалил на себя важную миссию не давать мне скучать и ответственно её выполнял. Я отбрыкивалась всеми возможными путями для вида, но он был упрям и настойчив. Гаденыш, конечно, но какой…
Нет, целовать я себя больше не дала. У меня от его поцелуев голова, как у Анны Болейн в свое время, слетает. А мне она еще очень даже нужна. Надо все-таки определятся и выбирать. Не буду же я вечно бегать между двух огней.
Алла демонстративно звенит чашками, бумажками, громко стучит каблуками по полу в кабинете Бероева, всем своим угрюмым видом сигнализируя, как она недовольна просьбой шефа. Но Егор Сергеевич держится молодцом. Терпеливо ждет, когда блондинка завершит свои вялые трепыхания и скроется с глаз шефских долой.