— То есть, ты позвонила мне рыдая взахлеб, чтобы я снял твою кошку со шкафа? — подозрительно миролюбиво тянет Егор Сергеевич. — Серьезно?
— Я испугалась. Вдруг она не только обвалялась, но и сожрала чего?!
«Сама ты сожрала чего. Грибы-галлюциногены» — читается в глазах кошатины. А дальше шло обещание зверского убийства, если этот смерд посмеет сунуть лапы к её кошачьему величеству.
— А я Вас шарлоткой накормлю, — достаю козырь из рукава — Сама пекла.
— Ладно уж. Тащи стул. Достану я твою кошку, — нехотя обещает Бероев.
Ох, жаль этого добряка. Очень жаль. А с другой стороны, во всех сказках добрый молодец проходит три испытания за руку и сердце красавицы-невесты.
Егору Сергеевичу мой ливер, конечно, пока не сдался, но испытания пройти наперед придется. Будем считать это тренировкой перед будущими свершениями.
Так что, хочешь-не хочешь, а чудище квартирное укрощать уметь необходимо!
14.
— Ай…ой…зараза бешеная! — доносятся до меня рулады шефа, вперемешку с матами.
А я что?! Сижу себе тихонечко, маникюр рассматриваю, который давно не делала. Надо бы записаться и съездить. Пока шеф на больничном будет.
— Держи, своё чудовище! Чуть без глаз меня не оставила! — бухтит Бероев, протягивая мне висящую тряпочкой в его руках Матильду. Глаза кошатина моя закатила и до того печально захныкала, что сердечко кровью обливаться стало. Это вот он, мою маленькую миленькую кошечку за холку схватил?! Прибью!
— Вы что делаете?! — если бы я могла, сама глаза ему бы выцарапала, а так приходиться Матильду свою спешно хватать. Не дай бог травму получит, маленькая моя!
Прижала бережно к груди, поглаживая, а она завывает несчастная, кидая косые взгляды в озадаченного Егора Сергеевича.
— Вы в своем уме? У неё же стресс будет!
— Да это у меня стресс будет с вами двумя! — возмущается Егор. — Она меня чуть не убила!
— Не утрируйте, — фырчу недовольно. — Она бы не смогла. Вы слишком большой, как для мыши.
— Для мыши?
— Убивает она только мышей. При том зверски. Сначала задние лапы отгрызает, чтобы они от нее не убегали, а затем мучает, пока сердце бедняжек не остановится, — зловеще тяну я, поглаживая свою кошечку.
Про мышей, кстати, сказала чистую правду. Довелось мне как-то её к бабушке отвезти в деревню. Думала, что моя городская дама будет фырчать недовольно, но не тут-то было. Освоилась она быстро, переловив всех мышей у бабули. Затем, как те иссякли, переключилась на птичек, которых убивала не менее жестоко. Хорошо все же, что она у меня размером не с тигра. Тогда бы точно хана Бероеву было. А так парочка царапин на холеном мужском лице, еще никому не помешала.
— Чаю? — пытаюсь мило улыбнуться, но обида за кошку продолжает душить.
Пересаживаю бедняжку в переноску, совсем позабыв, что по легенде должна была её купать. Да только боюсь еще и купания никто не выдержит. Матильда морально, а Бероев физически. Так и вижу, как Изольдовна примеряется, куда именно ему в шею вцепится, чтобы поближе к яремной вене было.
— После такого квеста — не откажусь. С шарлоткой. Ты обещала.
Молодец все-таки у меня Жанка. Точно премию выпишу в конце месяца. За заслуги перед начальством.
Кипячу чайник, разливаю кипяток по кружкам, режу шарлотку, что пахнет просто умопомрачительно. Готова сама её съесть прямо сейчас и даже с Егором не делиться. Правда, сам Бероев явно будет против такого беспредела. Вон как каждый мой жест взглядом ловит. Так и хочется сказать: «Не боись! Сама не съем!».
Минут десять мы сосредоточено жуем, уткнувшись каждый в свою тарелку. Молчание тянется, как жвачка на подошве обуви, и я то и дело порываюсь что-то сказать, но лишь тяжело вздыхаю, запихивая в рот очередной кусок вкусной выпечки.
— А я понял, зачем весь этот спектакль, — выдает вдруг Сергеевич, взмахнув ладонью в воздухе.
— Да? — хлопаю удивленно глазами.
— Конечно, — важно кивает. — Я же не дурак. Признайся уже, что я просто нравлюсь тебе и ты искала повод, чтобы меня затащить в свою берлогу. Вот же я перед тобой. Бери. Я весь в твоем распоряжении.
И руки в стороны разводит, открывая свои мужские объятия.
Что значит бери?! Я не хочу!
— Так, Егор Сергеевич…
— Егор, — перебивает шеф и лыбится ехидно, прищурив глаза.
— Егор Сергеевич, — не сдаюсь. — Мне кажется, Матильда задела Вам какие-то нервные окончания, и Вы сейчас явно не в себе. Давайте я Вам такси вызову?