— Луковка, я всё объясню! — восклицает этот обманщик.
— Другому огороду будешь лапшу на уши вешать! — в ответ кричу я.
— Это любовь, — умиленно прикладывает сложенные ладошки к щеке родительница. — Какая красивая пара.
Еще бы! Злющая я с горящими алым пламенем щеками и налитыми кровью глазами и Федька с побитой виноватой мордой. Идеальнее не бывает.
Нет, ну это надо же! Всё это время он меня бессовестно водил за нос и выходит никакой он не автомеханик. А кто тогда?!
— Владелец СТО, — пожимает плечами гад, когда задаю мучающий меня вопрос в лоб.
— А я дура переживала, как он счет в ресторане оплатит!
— Я же говорил тебе, что это не проблема.
Говорил он! Надо же! Да он много чего говорил, а я уши развесила и рада обманываться. А теперь чего? Нет, обида то у меня конечно имеется, но, если сесть и хорошенько подумать, не такая уж огромная, чтобы посылать бородача на хутор ловить бабочек. Но и оставить так просто этот немыслимый во всех смыслах обман я не могу. А значит-с надо разобидеться. Вот сейчас еще пару раз ему букетом заеду по лицу и сразу же!
— Софья, ну хватит мальчика тиранить. Он раскаивается. Правда же? — встревает мама.
— Само собой, — китайским болванчиком кивает Фёдор. — Очень.
— Вот! К тому же, гораздо лучше, когда автомеханик оказывается владельцем СТО, а не наоборот.
— Я не поняла! — предательская прядь волос падает прямо на лицо, сдуваю её со всей имеющейся во мне злостью и поворачиваюсь к маменьке, прищурившись. — Ты на чьей стороне?!
— На твой, конечно. Именно поэтому прошу оставить мальчика в живых. Он еще нам пригодится.
— Еще как пригожусь, — поддакивает Федя. Ну всё! Спелись!
— Феденька, а Вы любите чай? Мы с Лёньчиком тут недавно привезли такой чудесный час из путешествия по Китаю, — дождавшись паузы, мама шустренько подхватила бородача под руку и аки генерал на поле битвы, повела его на кухню, сияя доброй улыбкой анаконды.
Всё еще бледный Леонардо, что еще секунду назад испуганно жался к стене, подхватил два поредевших букета, которые и были орудием убийства и посеменил следом за сладкой парочкой, оставив меня одну стоять в коридоре. Злющую, как стаю бродячих псов.
Интересно, девки пляшут! Моя же семья быстренько переметнулась к обманщику. А я еще диву даюсь, откуда этот талант мастерски переобуваться. Дак вот. Факты на лицо.
Сначала Матильда, потом мама. Дальше кто? Жанна?! Ну уж нет! Жаннет пусть Бероева окучивает. Он её давняя мечта. А я что?
Нет, Федю то я прощу, конечно. Но сначала…Сначала сыграем на инструменте, на котором генетически заложено виртуозно играть каждой женщине. На нервах. Федькиных нервах.
— Чая у нас нет, — безапелляционно заявляю я, умыкнув полную чашку прямо из-под Федькиного носа.
— Как это нет? — хлопает маменька густыми черными ресницами и баночкой перед моим носом крутит: — Вот же.
— Закончился, — банку тоже изымаю и вместе с чашкой засовываю в тумбочку, пятой точкой перекрыв к ней доступ, скрещиваю руки на груди. — В моём доме всё закончилось для обманщиков. Доступен только выход. Он там.
Демонстративно пальцем в сторону прихожей тычу и отворачиваюсь. Не могу смотреть на эту наглую морду. Ведь не кается. Сидит, улыбается, будто лотерею выиграл. Даже не разобиделся на мой перфоманс. Хотя попробовал он обидится мне еще! Прибила бы!
Вон полулысые букеты в вазе стоят. Дойти к ним и устроить повторную казнь еще не поздно. Лучше ему подобру-поздорову убраться сейчас. Иначе я за себя не ручаюсь.
— Может Вы голодны, Фёдор? — интересуется мама, крадучись к холодильнику.
— Фёдор сыт! — гаркнула, так гаркнула. Бедный Леонардо аж подпрыгнул на месте от моего ангельского голоска.
Да, вот такая я истеричка. Но и меня понять можно. Доверяешь человеку, пускаешь его в свою жизнь и постель, кошка твоя к нему прикипает, а он оказывается врун еще тот. Тоже мне Буратино на минималках. У того хоть нос рос, а у Феди растет лишь самомнение.
— Не голоден. Соня сказала, что я ссу. Ну я правда немного побаиваюсь. С неё станется яда подсыпать.
— Чего?! Ты бессмертный что ли?!
Вопрос был риторический, а вот букет в моих руках реальный. Правда, мама устроила план перехват и пока я пыталась достать этого ржущего гада, букет у меня отобрали и поставили обратно в вазу. Ну ничего! Я другое оружие мести найду!
Снимаю тапок и швыряю в Фёдю. Попадаю прямиком в лобешник. Дурачок какой. Не уворачивается даже.
— Софья! — вопит маменька.
— Я, наверное, лучше пойду, — задком пятиться к прихожей Федя, не рискуя поворачиваться ко мне спиной. Мудро. — Завтра заеду, Луковка!