Но Аркадий Борисович продолжал:
- Я должен был только доставить деньги в Штаты. И получить за это триста тысяч, двадцать процентов. Этой суммы вполне хватило бы, чтобы здесь обосноваться! Мне бы и с получением статуса беженца помогли, и вообще… Но вы меня ограбили! И не только меня - теперь придется объяснять, куда я дел двести тысяч долларов.
- Ну и объясняйся…
- Поймите, хозяева - очень серьезные люди! В конце концов, даже неплохо, что вы появились… - Аркадий Борисович изобразил внезапно осенившую его мысль.
- А ты думаешь - я стану с ними встречаться? - Тут Виноградов как-то очень по-блатному сплюнул.
- Придется. Если попытаетесь забрать из хранилища деньги. Да, вот еще что… Не дай Боже, произойдет со мной несчастный случай! Машина собьет, или случайные хулиганы подстрелят… И код, и номер карточки меняются автоматически, сразу же.
- Хитрожо-опые вы тут все, с-суки! - Чувствовалось, что агрессор растерян. Очевидно, он не слишком представлял себе банковско-депозитную систему США и готов был поверить словам Шерешевина.
- Это мафия, молодой человек… мафия! Она не прощает, когда кто-то пытается затронуть ее интересы. - Аркадий Борисович решил, что нужная линия нащупана, и принялся развивать успех: - Вы человек смелый, решительный, но… одиночка! Вас сомнут и не заметят.
- Это мы еще поглядим, - возразил Виноградов, но уже без особой уверенности в голосе. Инициатива целиком принадлежала хозяину номера.
- Давайте так… Расстаемся - и сегодняшней встречи не было? С хозяевами по поводу отнятых вами денег я раз берусь сам.
- Ага, конечно! И я для этого сюда тащился… Слушай, не долби мне мозги, ладно? Плевать, кого ты там в России кинул - фирму коммерческую, государство или у братвы общак. Поделись - и живи себе дальше!
- Это не мои деньги…
- Вот упрямый! Если мне их все равно не видать, так ведь живым-то ты мне как раз меньше всего нужен. Уловил?
Аркадий Борисович сглотнул застрявший в горле комок:
- Вас запомнил портье… И вообще!
- Пусть это тебя утешает - на том свете. Не хотелось, конечно, новую жизнь начинать с мокрухи, но…
- Подождите! Нельзя же так сразу… Не могу в наручниках.
- Чего это ты не можешь?
- Есть одна идея. Расстегните! Да не бойтесь вы…
- Ладно. - С видом человека, уверенного в своем физическом превосходстве, Виноградов перевернул соотечественника лицом вниз и поворотом ключа ослабил один из «браслетов». - Дальше что?
- Подайте, вон там, листок бумаги и ручку…
- Это уже лучше! - Майор повернулся, чтобы взять со стола стопку фирменных бланков, и в тот же момент получил не болезненный, но сильный толчок - расстояние между ним и хозяином номера увеличилось ровно на длину ног Аркадия Борисовича. - Ах ты, сука…
Выигранной дистанции недавнему старшему научному сотруднику, «выбравшему свободу», хватило, чтобы добраться до кнопки пожарной сигнализации. Электроника взвизгнула, отозвавшись на всех постах сиреной и световыми бликами.
- Ладно, бля,- я вернусь! - Оба понимали, что риск для Виноградова увеличивается с каждой долей секунды. Убить Шерешевина он бы, может, и успел - но скрыться незамеченным удалось бы вряд ли.
Глядя на замершего в углу с оттопыренными кулаками Аркадия Борисовича, майор шагнул к выходу. Открыл дверь, обернулся:
- Наручник спрячь - болтается…
В коридоре он вежливо посторонился, пропуская спешащих навстречу людей: обитателю номера предстояло серьезное разбирательство с администрацией. Но главное - множество свидетелей, включая портье и бармена, могли под присягой подтвердить, что во время ухода Виноградова постоялец оставался живым.
…Владимир Александрович всегда считал, что лучше с умным потерять, чем с дураком найти. Вот и сейчас - повода для разочарования в Шерешевине не было. Постоялец, конечно же, сам догадался - изобразил пьяного, долго и путано извинялся на ломаном английском и в конце концов выпроводил все-таки сотрудников отеля. Во всяком случае Виноградов услышал уже только последние реплики и мягкий стук закрывшейся за незваными посетителями двери.
Раньше подключиться было невозможно - время требовалось на то, чтобы спуститься, выйти из гостиницы, пересечь улицу и найти в парке подходящую скамейку. Уже на ходу майор вытащил из кармана наушники, надел и нажал на кнопку воспроизведения. Теперь он ничем не отличался от миллионов разновозрастных и разнополых любителей музыки по всем уголкам планеты - оставалось только принять отсутствующе-идиотский вид и начать слегка подергиваться при ходьбе. А уж здесь, в Центральном парке, это выглядело более чем естественно - с индивидуальными плейерами не расставались многочисленные бегуны и любители велосипедов, веселая компания азиатов-тинейджеров и даже мусорщик-негр. Исключение составляли, пожалуй, только совсем уж малые дети и старушки консервативного склада.