— Любопытство, знаете ли. Хожу, брожу… А вы чего тут?
— Моего напарника попросили спуститься, помочь. Ученые разбрелись по катакомбам как стайка пацанов и теперь дергают «Пиковых Котов» по любому поводу.
— Им не стоит увлекаться, — пробормотал Николай.
— Почему?
— Развалины — лакомый кусочек для Черного Братства.
— Вы имеете ввиду криминал? — Глаза Полы расширились, став зеленоватыми озерами.
— В том числе, — согласился Николай. Приняв более непринужденную позу, он открылся свету дня. Минуты затишья так редки и недолговечны…
— Вы ведь, майор, не инспектор.
— А кто? — Он приоткрыл один глаз, чтобы искоса глянуть на собеседницу.
— На кабинетчика вы не похожи: слабо интересовались командой, по ночам занимались в спортзале… Не отпирайтесь, занимались. Посредственно доставали «Котов»…
— А я думал, они меня ненавидят, — хмыкнул Николай. — Ну и каково ваше резюме?
— Вы оперативник УКОБа. Присматриваете за нами грешными. — Пола раскраснелась от охватившего ее волнения. — Я права?
— Сами понимаете, ответа не будет.
— И еще аргумент — инспектора не живут в одиночку бог знает где.
— Здесь тихо, романтично — ночь, звезды, дыхание Старых… Почему бы и нет.
— Интригующе. — Пола, как ни странно, серьезна.
— А вы присоединяйтесь, — не подумав, брякнул Николай.
— Идет, — очень просто сказала она. — Сегодня вечером ждите гостью.
Николай онемел и представил ехидную мину Гранатова. Но не брать же слова обратно… Говорил ему Атрат — сперва думай, потом влипай. Да и не готов он вновь сблизиться. Если убедить себя, что ничего не случится… Они потратят немного времени на беседу, отведают холода ночи и мирно разойдутся.
***
Жар все еще гулял по телу Охотника: оказавшись пылкой натурой, Пола едва ли не кусалась, пребывая в нирване экстаза. И что характерно, ни она, ни он так и не смогли вспомнить, кто из них первым начал любовную игру.
Николай постарался унять мятущиеся мысли. Он до сих пор не был уверен, что сегодняшняя ночь произошла именно с ним — тем, кто пережил Фогос. Тюрьма крепко засела в нем, лишая уверенности… Во тьме отсутствовал свет, лишь отблески, намеки.
— Ник. — Пола придвинулась к нему. В рассеянном матовом свете фонаря она выглядела восхитительно женственной.
Охотник нахмурился:
— Зачем?
Она поняла — сразу:
— Капитан думает, я здесь по его совету. — Пола загадочно улыбнулась. — Он недооценил женского стремления к тайне.
— Ну и к чему привело твое любопытство?
— Оно еще не удовлетворено. — Доктор на секунду задумалась. — Моя очередь спрашивать… Зачем ты идешь на риск?
Она угадала с этим вопросом вопросов.
— Ты с доктором Фэль случайно не знакома? Не отвечай. Мне не нравятся арктурианцы, я не обязан находиться на этой планете…
— И все же ты с нами.
— Да. — Николай поморщился. — Я не в состоянии объяснить. Миссия делает меня более… целым.
— Потребность защищать выведенная на сознательный уровень? — Пола от изумления села прямо.
— Спокойной ночи.
Пора прервать нить — ускользнуть в сон, где привычные образы полнятся привычной болью и тоской. И никаких докторов.
Тонкая игла солнца коснулась колена. Утро потрясающе — агрессор не вторгся на территорию лагеря, любовная горячка стихла, Пола, перед тем как удалиться, приготовила завтрак.
— Вкусно. — Николай с удовольствием поглотил белковый концентрат. Доктор выложила завтрак на аккуратную пластиковую тарелочку, заботливо накрыла салфеткой. Значит, не обиделась, или же стремление к тайне нивелировало отрицательные чувства. Но он не сомневался — Пола скажет свое слово, а он выслушает и примет. Жизнь не остановить. Вялые токи мыслей перебил зуммер рации. — Рос на связи.
Молчание.
— Инспектор, вам следует знать, биолог не отвечает на вызов. — Голос Пицека звучал неуверенно. — По-моему, она пропала…
— Через минуту.
Под щелчок вставленного в лим разрядника Николай покинул палатку, с тем чтобы по грудам щебня и обломков рвануть к базе.
Стены, покосившиеся дома, трещины в скалах, прикрытые кустарником, обломки — мимо. Он взобрался на пирамиду камней, сглаженных ветрами, и резко остановился в сантиметре от бликов защитного барьера; арктурианцы без предупреждения расширили периметр безопасности.
Махнув рукой десантникам, толпившимся у аппаратуры, Николай терпеливо выждал момент снятия излучения и спустился к палаточному городку. Растерянные ученые по ошибке приняли его за панацею от всех бед. С трудом преодолев арктурианский напор, он достиг извечно недовольного лейтенанта.