- Ладно, бля,- я вернусь! - Оба понимали, что риск для Виноградова увеличивается с каждой долей секунды. Убить Шерешевина он бы, может, и успел - но скрыться незамеченным удалось бы вряд ли.
Глядя на замершего в углу с оттопыренными кулаками Аркадия Борисовича, майор шагнул к выходу. Открыл дверь, обернулся:
- Наручник спрячь - болтается…
В коридоре он вежливо посторонился, пропуская спешащих навстречу людей: обитателю номера предстояло серьезное разбирательство с администрацией. Но главное - множество свидетелей, включая портье и бармена, могли под присягой подтвердить, что во время ухода Виноградова постоялец оставался живым.
…Владимир Александрович всегда считал, что лучше с умным потерять, чем с дураком найти. Вот и сейчас - повода для разочарования в Шерешевине не было. Постоялец, конечно же, сам догадался - изобразил пьяного, долго и путано извинялся на ломаном английском и в конце концов выпроводил все-таки сотрудников отеля. Во всяком случае Виноградов услышал уже только последние реплики и мягкий стук закрывшейся за незваными посетителями двери.
Раньше подключиться было невозможно - время требовалось на то, чтобы спуститься, выйти из гостиницы, пересечь улицу и найти в парке подходящую скамейку. Уже на ходу майор вытащил из кармана наушники, надел и нажал на кнопку воспроизведения. Теперь он ничем не отличался от миллионов разновозрастных и разнополых любителей музыки по всем уголкам планеты - оставалось только принять отсутствующе-идиотский вид и начать слегка подергиваться при ходьбе. А уж здесь, в Центральном парке, это выглядело более чем естественно - с индивидуальными плейерами не расставались многочисленные бегуны и любители велосипедов, веселая компания азиатов-тинейджеров и даже мусорщик-негр. Исключение составляли, пожалуй, только совсем уж малые дети и старушки консервативного склада.
Каждый слушал свое… У Владимира Александровича, правда, динамики воспроизводили только звуки, доносящиеся из номера в гостинице напротив - и это было не так весело, как группа «Дюна», но могло принести куда больше пользы.
Все удовольствие, включая наручники, миниатюрный радиомикрофон и настроенный на его частоту плейер, обошлось майору в абсолютно несерьезную сумму. Даже по российским меркам… Хозяин «шпионского» магазинчика на Восемнадцатой улице начал было демонстрировать, как и чем пользоваться, но, почувствовав профессионала, быстро закончил лекцию, вручил красочный рекламный проспект и пригласил заходить еще.
Насчет последнего Виноградов сомневался, но уровень сервиса его устроил. Аппаратура, конечно, не являла собой последнее слово техники, частные детективы Москвы и Питера давно уже пользовались японскими «игрушками» нового поколения или отечественными разработками знаменитого Славы Аскаева. Но, как говорится, для сельской местности сойдет! Требовалось только под шумок «разборки» с Шерешевиным незаметно прилепить передатчик под внутреннюю поверхность журнального столика.
Что и было успешно осуществлено…
Владимир Александрович облюбовал место на солнышке - но так, чтобы и глаза не слепило. Металлическая табличка на спинке свидетельствовала: данная скамейка является добровольным и бескорыстным вкладом в благоустройство Центрального парка Нью-Йорк сити, сделанным неким господином Джоном Китинелли одиннадцать лет назад.
Очень трогательно… Приглядевшись, майор заметил аналогичные памятные прямоугольнички и на соседних скамейках - каждый из жителей знал достоверно, на что пошли перечисленные ими деньги. Кто побогаче, оставлял о себе память более значительную - например, изумительный детский уголок Алисы в Стране Чудес с бронзовыми фигурками персонажей и цитатами на причудливых постаментах тоже подарен был городу частным лицом.
В наушнике хрустнуло раздавленное стекло, Шерешевин коротко выругался и включил в ванной воду… Порезался, что ли? Владимир Александрович в нескольких сотнях метров от него откинулся поудобнее, прикрыл глаза и попытался представить себе, что происходит за стенами номера.
…Аркадий Борисович действительно порезался - но не сильно. И не это, в конце концов, выводило его из себя!
Все с самого начала шло не так, как следует. Конечно, в России ловить больше было нечего: ни потомственная порядочность питерского интеллигента, ни его научная квалификация ценности в стране ларьков, бандитов и повальной некомпетентности не представляли. Поэтому, получив предложение начать все сначала по другую сторону Атлантики, Шерешевин почти не раздумывал. Дома терять ему оказалось нечего, а там, в Америке, предоставлялся шанс - и не просто с нуля, а с тремя сотнями тысяч первоначального капитала. И всего-то за это требовалось - отдать кому следует и когда следует саквояжик с валютой. И по оформленной заранее турпутевке вылететь в солнечный город на берегу Гудзона со своими двадцатью процентами… чтобы потом больше никогда не возвращаться.
Четко в указанное время Аркадий Борисович прибыл на Юго-Восточный рынок. Но мясника Равиля, заправлявшего здесь «опиумной темой» и обязанного по ранее разработанному плану принять валюту для отправки ее в США, на месте не оказалось - он дожидался очередного допроса в камере следственного изолятора. Побродив по пустынному, не оправившемуся еще после недавней милицейской облавы рынку, Шерешевин предпочел отправиться восвояси: незачем было мотаться туда-сюда с полным рюкзаком валюты.