Судья о чем – то спрашивает меня, адвокат начинает махать ручкой и делать знаки. Ах, это он напоминает мне, что надо встать. Бесплатный защитник, мать его! Даже в дело не заглянул.
Встаю, судья повторяет вопрос:
– Согласны ли с мерой пресечения в виде ареста?
Удивленно вскидываю брови.
– Конечно, нет!
Судья молча, удаляется в совещательную комнату. Все опять встают и садятся. Несколько томительных минут и судья, вернувшись, скороговоркой зачитывает постановление. Понимаю, что теперь я официально арестован. Адвокат сует сквозь прутья клетки копию постановления, в которой я расписываюсь.
Меня выводят, и мы идем по коридору обратно в сторону выхода. Наручники не надели, и они висят на поясе у молодого конвойного, идущего впереди. Старый тащится сзади, сопя и шаркая ногами. Как его еще на службе держат?! Сквозь открытую дверь впереди виден фургон. Рядом конвойный с автоматом смотрит куда-то вбок. Успеваю выхватить взглядом автомат, болтающийся у него на плече. Слава богу, он на предохранителе. Делаю шаг на крыльцо, молодой начинает поворачиваться, чтобы пропустить меня к дверям фургона. Все, пора!
Со всей силы толкаю его двумя руками в спину на автоматчика, и тут же бросаюсь через двор в сторону шлагбаума, стараясь держаться на одной линии между конвойными и будкой охранника, чтобы у них не было желания стрелять в меня. Краем глаза успеваю заметить, что конвойные, повалившись друг на друга, безуспешно пытаются встать. За спиной крики и лязг затворов. В ушах свистит ветер. Навстречу из будки выскакивает охранник с резиновой палкой, занесенной в руке. У него на черной куртке желтеет какой-то знак, а глаза испуганные и круглые. Сзади бухает выстрел и охранник, съежившись, приседает. Не останавливаясь, перепрыгнув через него, оказываюсь среди городского шума на запыленной улице, по которой медленно двигаются автомобили, и не спеша прогуливаются разморенные жарой пешеходы. Перебежав через дорогу, врываюсь во дворы деревянных домиков, вокруг которых разбиты аккуратные клумбы, посажены кусты и деревья. Возле них на лавочках сидят старушки, провожая меня удивленными взглядами. Несусь мимо них, перемахивая через заборы, стараясь быстрее оторваться от гнетущего воя сирены сзади на большом проспекте. Сердце бешено колотится в груди, но страх быть пойманным подхлестывает и придает силы, поэтому не останавливаюсь. В голове колотится одна мысль: «Быстрее из города!».
Окончательно вымотавшись, перехожу на легкую рысцу и начинаю глазами лихорадочно искать место, где можно было бы передохнуть. Впереди маячат какие-то заводские строения, и кривая улица выводит меня к промзоне. Среди колдобин вдоль пыльного бетонного забора проложены ряды рельсов, за которыми виднеются корпуса цементного завода. Редкие чахлые деревца вдоль обочин покрыты цементной пылью, как мукой. Иногда грузовики с грохотом проезжают по дороге, обдавая все вокруг черным смрадным дымом. Ни одного пешехода не видно на улице, только заляпанные грязью старые кирпичные здания складов глядят на дорогу своими подслеповатыми, закрашенными оконцами.
Бреду, некоторое время вдоль забора, пока издали, постепенно приближаясь, не доносится вой сирены. Из последних сил перебегаю дорогу и валюсь в придорожную канаву среди редкого кустарника. Лежу лицом вниз и чувствую, как пот течет по моей голове и лицу, а ноги подрагивают от напряжения. Милицейский УАЗик с сиреной, гремя подвеской, проезжает мимо по дороге и удаляется.
С облегчением вздыхаю и вылезаю из канавы. На зубах скрипит вездесущая пыль, и жажда начинает мучить все сильнее. Подбираю валяющуюся тут – же пластиковую бутылку, в надежде набрать воды и быстрым шагом удаляюсь с дороги в сторону кустов, за которыми громоздится свалка металлолома, обнесенная ржавым забором. Забор, наспех собранный из железных листов уже кое-где развалился, поэтому я пролезаю между ними и осматриваюсь.
Среди сваленных друг на друга разбитых автомобильных корпусов и прочего утиля, возвышается башня подъемного крана рядом со зданием конторы. Оттуда же доносится редкий собачий лай. Сразу за территорией свалки начинаются лесистые холмы. Туда-то мне и нужно, подальше от города и людей. Это было первым моим порывом, потому что в лесу я чувствую себя увереннее, да и спрятаться там проще. Но, чтобы попасть в лес, мне нужно пройти мимо свалки, которая судя по лаю, охраняется собаками.