Что интересно, оказалось, что этот гениальный план придумала моя бывшая жена, которая напутствовала своего любимого поцелуем и приказала звонить, когда дело будет сделано. Мое бренное тело они планировали расчленить в ванной, предварительно приобретя электропилку.
От этих откровений мурашки побежали у меня по спине, но я не подал вида, дослушав обвиняемого до конца и записав его монолог на диктофон.
В принципе можно было звонить в милицию и предъявлять им связанного неудавшегося убийцу, но меня терзали смутные сомнения. Я знал, что моя бывшая женушка обладает нехилой изворотливостью ума и сможет отпереться от всех этих обвинений, послав просто всех куда подальше. Тогда моя жизнь будет постоянно в опасности, потому что она не отступится от задуманного.
Я обшарил карманы куртки бейсболиста–любителя и, напевая себе под нос «Хочет бедную убить, цокотуху зарубить» вытащил оттуда его мобильный телефон.
– Чего смотришь? Говори, что все удалось! – приложил я телефон к его уху и добавил ласковым голосом, – скажи, пусть пилу везет!
Он отрицательно замотал головой.
– Я не могу!
– Послушай ты, жертва любви! – ткнул я его кулаком в бок, – ты что думаешь, что любовница тебя отмажет?!
– Ты и так себе наговорил статью за покушение на убийство и теперь зависит от меня, предъявлю я эту запись ментам или нет!
Он в самом деле был туповат, потому что только хлопал глазами и качал головой.
Поняв, что мои призывы к его разуму бесполезны я решил действовать более наглядно и, накинув ему веревку на рот, достал шнурок с гвоздем.
Как только я расстегнул ремень и молнию на его джинсах, он гортанно заверещал, как подстреленный заяц, а глаза налились неподдельным ужасом.
– В последний раз спрашиваю, будешь говорить по телефону? – навис я над ним, сжимая в руке орудие пытки.
В воздухе вдруг резко запахло аммиаком, и я с отвращением увидел, что под стулом образовалась лужа мочи. Я понял, что достиг цели по запугиванию этого организма. Осталось только немного дожать его.
– Значит так, – посмотрел я на него сверху вниз, – сейчас я развяжу веревки, наберу ее номер, и ты скажешь, что все удалось и можно приезжать с пилой.
– Если же ты опять начнешь мотать своей тупой башкой, то я лишу тебя всех твоих причиндалов! Будешь через дырку писать, понял?!
Он всхлипнул и кивнул.
Я осторожно развязал веревку, будучи готовым в случае криков врезать ему по ребрам, однако это не понадобилось.
– Алло! – произнес он загробным голосом в трубку, приложенную мною к его уху, – все удалось, приезжай с пилой.
Я слышал, как в динамике пропел ее радостный голос:
– Хорошо милый буду через полчаса!
Меня это несколько покоробило и расстроило. Значит, в самом деле, это была ее идея, если она так спокойно об этом говорит. Внутри поселилось какое – то нехорошее чувство, как будто дорогие гости украли из буфета серебряные ложечки. Конечно, у меня не было ни буфета, ни ложечек, но бывшая жена удивила своими примитивными динозаврими инстинктами. Значит, она заслуживает ту участь, которую я ей приготовил и жалости не достойна. Почему-то вспомнился наш неудавшийся брак и неудавшаяся любовь. Но эти воспоминания только на секунду поколебали мою решимость, мазнув под сердцем чем-то горячим и щемящим. Все это было отброшено, лишь только стоило мне услышать ее радостный голос в трубке. Радостный от того что я мертв.
Теперь оставалось только ждать. Только тут я обратил внимание, что до сих пор стою в одном махровом халате и шлепанцах. Быстро переодевшись и накинув куртку, я нащупал браунинг в кармане и пробормотал:
– Ну, вот, пришел твой час.
Мой визави привязанный к стулу снова заскрипел скотчем пытаясь вырваться, и несмело напомнил о себе наивным вопросом.
– А когда ты меня развяжешь?
Я усмехнулся, снова накинув ему веревку на рот, проверил прочность пут на руках и ногах.
– Скоро друг мой скоро.
Звонок прозвенел неожиданно для нас обоих. Я выключил свет в прихожей и на секунду прильнул к дверному глазку. Моя благоверная стояла на тускло освещенной лестничной клетке, но все равно было видно, что она ярко накрашена, имеет на голове нехарактерную для нее прическу «взрыв кометы» рыжего цвета, а высокий ворот ее плаща поднят закрывая лицо.