На часах шесть утра, и я зябко поеживаясь, вылез из сырой палатки, на ходу пытаясь натянуть одновременно штаны и берцы. Под ногами хрустела трава, покрытая инеем, замерзшая за ночь. Первый ледок плавал в лужах, оставшихся после дождя.
В утренней пелене тумана, мы, осторожно озираясь, быстро собрали вещи, свернули палатку и уже через несколько минут наш джип, приглушенно урча дизелем, пробирался по колее через заросли кустов, к дороге.
Глубокая лужа поперек раскатанной грунтовки, заставила нас остановиться. Вчера, до дождя, когда мы съезжали к реке, эта лужа была мелкой, мы легко ее преодолели. Но сегодня она требовала к себе внимания, поскольку дна ее видно не было.
Я вытащил из багажника лопату и, скользя на мокрой траве, подошел к луже. Опасения оказались не напрасными. Из колеи, скрытой мутной водой, одна за другой были извлечены две коротких доски, истыканные толстыми гвоздями. Эти ежики лежали под водой остриями вверх и ждали таких дураков, как мы. Не было сомнений, что эти доски нам оставил вчерашний мотоциклист. Я сложил деревяшки вместе и убрал их в багажник. Трофей нам еще пригодится.
Витек выругался, а меня это даже обрадовало. Теперь стало понятно, что кроме мелких пакостей от местных никаких неприятностей ожидать не стоит. Можно было не бояться засады или одинокого выстрела из кустов. Однако это не спасло бы машину от разграбления, оставь мы ее у реки.
Выбравшись на главную дрогу, мы с опаской переехали мост через реку и углубились в пограничную зону. Выключив фары, мы медленно двигались по накатанной грунтовке и одновременно прислушивались. В любой момент из-за поворота мог выехать пограничный УАЗик. Тогда наше путешествие могло сразу закончиться.
– Так, – не выдержал я, – давай свернем в лес, а машину оставим. До точки три километра можно пешком дойти.
Витек молча, кивнул и одним поворотом руля, свернув с грунтовки, погнал джип, петляя между сосен. Колеса пробуксовывали на влажном мху, но машина двигалась вперед скачками до тех пор, пока не скатилась в овраг, поросший кустарником. Это было идеальное место для укрытия.
Набросив на автомобиль маскировочную сеть, мы двинулись дальше пешком, взвалив на спины рюкзаки с металлоискателями и лопатками. Туман медленно рассеивался, опускаясь ниже к земле вместе с ночным холодом, а солнце изредка проглядывало из облаков. Мы шли вдоль лесной дороги, внимательно прислушиваясь к шуму деревьев, готовые в любой момент залечь, затаиться.
Вот впереди донесся шум мотора. Мы привычно повалились среди кустов и мха. Я вытянул шею, пытаясь рассмотреть того, кто ехал по дороге, но перед глазами маячили только листья черники, да подошвы ботинок Витька. Шум приблизился, и я с удивлением увидел сквозь ветви, как мимо нас, подпрыгивая на ухабах, пронесся колесный трактор «Беларусь» с прицепом. В нем были плотно уложены сосновые стволы с обрубленными сучьями, на которых верхом сидело человек десять мужиков в драных брезентовых куртках.
– Ты посмотри на них, – ухмыльнулся Витек, когда трактор скрылся за поворотом, – под носом у погранцов лес воруют!
Я сел и привалился к сосне спиной.
– Да мне по барабану, пусть хоть каждый себе по три бани в деревне построит! Удивительно, что они погранцов не боятся.
– А чего здесь удивительного?
Витек поднялся и забросил рюкзак на спину.
– Местные, друг ты мой, знают, где ездить и когда лес рубить, чтобы не попасться.
Получалось что и, правда, местные выбрали удачный день, потому что дальше нам не попалось вообще ни одной живой души, не говоря уже о пограничниках. Навигатор весело попискивал, отсчитывая последние сотни метров до намеченной точки. Вот уже показались знакомые холмы урочища, которое мы с таким усердием перекапывали в поисках золота.
Тут я обратил внимание на следы от мотоциклетных шин, уходящих с песчаной насыпи дороги в сторону, как раз туда, куда мы направлялись. Колея четко прослеживалась среди мха. Витек ушел метров на сто вперед, и мне пришлось догнать его бегом. Я схватил его за плечо и, приложив палец к губам, показал взглядом в сторону следов. Он выдернул из рюкзака обрез и держа его наизготовку начал осторожно пробираться между сосен. Я последовал следом.
Наконец впереди показался знакомый холм, который являл собой лунный пейзаж, так он был ископан мелкими и глубокими шурфами. Среди ям громоздились куски железа, ржавые ведра и прочий хлам, вырытый нами при поиске монет.