– Степановна, давай-ка музон погромче! – хлопнул официантку по необъятному дряблому заду, видимо главный лесоруб – коренастый мужик с испитым и заросшим кудлатой щетиной, лицом.
Степановна взвизгнула, кокетливо сделав вид, что пытается отмахнуться пухлой ручкой, что вызвало новую бурю восторгов и хохота. В тесном зальчике загремела какая-то попсовая мелодия, под которую никто не танцевал. Табачный дым висел в воздухе плотной пеленой, несмотря на открытые форточки.
Я отловил официантку у барной стойки и, перекричав музыку, заказал скромную трапезу с выпивкой, которую она принесла нам на удивление быстро.
Постепенно лесорубы, довольные добычей, начали расходиться. В конце концов, за столом их осталось трое вместе с главным, как я окрестил его про себя. Они уже изрядно захмелели и бубнили друг другу что – то бессвязное, то и дело, пытаясь налить водку в стаканы, но больше проливая.
Мы с Витьком, моментально уничтожив свои тефтели с картошкой, и выпив, разомлели, тихо переговариваясь, что нам делать дальше. В общем-то, решать было нечего. Кругом у нас получился облом, так что надо ехать домой.
– Ну что – же, начнем все сначала, – сказал я и разлил остатки водки из графина по стопкам.
Витек, не чокаясь, выпил, хрустнул соленым огурчиком и посмотрел на меня.
– Знаешь, есть у меня одна идея!
– Больше никуда не поеду! – взмахнул я рукой, – надоел уже этот порожняк!
– Денег нет, с работы уволили, да еще ты со своими гениальными идеями!
– Да ты послушай! – понизил голос Витек, – никуда не надо ехать! Берем в аренду помещение и открываем магазин снаряжения для поиска! Там же можно военным антиквариатом торговать, благо у нас с тобой всякого копаного железа полно.
Я скептически пожал плечами.
– А деньги где возьмем?
Витек хитро усмехнулся.
– Есть у меня небольшая заначка, ну а ты свою двушку можешь разменять с доплатой. Вот тебе и деньги.
Перспектива разменивать свою квартиру на однокомнатную меня не очень радовала, но сама идея магазина привлекала. Тем ни менее я не очень доверял словам Витька, зная его авантюрную натуру.
– Здесь все надо просчитать, чтоб не прогореть – задумчиво покачал я головой.
– Какие вопросы? – хлопнул Витек меня по плечу, – все просчитаем! Главное сама идея тебе по душе.
Мы так увлеклись разговором, строя планы, что не сразу обратили внимание на нового посетителя столовой. Витек на секунду замолк, показав мне глазами на дверь, у которой отряхивался от мокрого снега, старый знакомый мотоциклист, не желавший нас видеть у реки.
Он пригладил мокрые волосы, и некоторое время вглядывался в сидевших за столами людей сквозь клубы табачного дыма. Глаза его лихорадочно блестели, губы дрожали. От былой пьяной удали не осталось следа. Он то и дело шмыгал мокрым носом, вытирая его рукавом телогрейки. Что-то с ним было не так.
Я напрягся, ожидая, что он подойдет к нам. Однако мы его не интересовали, потому что, скользнув равнодушным взглядом, он направился прямиком к группе лесорубов.
Сквозь грохот музыки до меня донесся его писклявый голос, почти выкрик.
– Верните монеты, козлы, последний раз говорю!
От этих слов кусок хлеба застрял в горле. Я замер с открытым ртом, весь обратившись в слух. Витек что-то говорил, но я схватил его за руку, и он тоже замолк, удивленно уставившись на меня.
Главный лесоруб медленно поднялся из-за стола, навстречу мотоциклисту пьяно улыбаясь.
– Опять ты канючишь, Сашка! Сказано тебе, получишь свою часть… потом!
Сашка шмыгнул носом и сунул руку в карман телогрейки.
– Это я нашел, значит все мое! Отдай по – хорошему!
Голос его дрожал и срывался, что вызвало дружный гогот лесорубов.
– Нет, Сашка, – усмехнулся главный лесоруб, – если – бы я тебе место не показал, где мужика летом из-за золота грохнули, ты – бы ничего не нашел!
– А ты как крыса позорная, один хочешь все захапать. Тогда вообще ничего не получишь! Лучше мы втроем золотишко пропьем! Верно мужики?