— Трудно сказать... Какое-то время вы, конечно, получите. Но почему вы решили, что я соглашусь на подобную фальсификацию?
— Об этом позже. Давайте сначала рассмотрим второй вариант. От вас никаких известий. Вы ведь можете не вернуться. Несчастный случай на планете или неполадки с двигателем. Неисправность компьютера... Мало ли что?
— Вы осматривали корабль?
— Корабли всегда осматриваются после посадки. Таковы старые правила, и мы не считали нужным их изменять. А вы, что, против досмотра?
Это была правда. Досмотр прибывших кораблей, их технический и медицинский контроль — действительно общепринятая вещь в любой колонии, и спросил Ротанов об этом скорее для того, чтобы выяснить, что они теперь знают...
— Нет, я не против досмотра. Продолжайте.
— Естественно предположить, что через какое-то время будет послана вторая экспедиция. Как велико это время?
— Мне кажется, оно не будет слишком велико.
— Я так и думал. Ну, а если не вернется и вторая экспедиция, что тогда?
— Тогда, скорее всего, сюда вышлют эскадру специально оснащенных кораблей, с которой вы уже ничего не сможете сделать.
— Я так и думал... Постарайтесь меня понять. Вы никому здесь не поможете. Никто и не просит вас о помощи. Никто в ней уже не нуждается. Сообщение, которое вы получили, давно устарело. Сейчас вас просят только об одном—не вмешивайтесь, оставьте нас в покое, хотя бы на время. Поверьте мне, лучше всего, если вы улетите, приняв мое предложение.— В голосе Бэрга звучала неподдельная горечь. Он словно понимал уже всю бесполезность этого разговора и предвидел все, что последует дальше. Почему-то Ротанов не сомневался в его искренности. Наверное, из-за этой горечи.
— Для кого лучше?
— Что? — не понял Бэрг.
— Для кого лучше, если вас оставят в покое? Для вас лично? Для всех колонистов? Для кого?
— Прежде всего — для землян.
— Вот как... Ну земляне в состоянии позаботиться о себе сами.
— Прежде всего — для землян,— настойчиво повторил Бэрг.— Потом уже для нас. Большего я не могу сказать, и вы мне, конечно, не поверите. Вы сейчас броситесь все вынюхивать, выворачивать наизнанку, инспектировать. И пройдет немало времени, пока поймете, что я был прав. Но тогда уже будет поздно... Скорее всего, вам не позволят получить никаких сведений.
— Почему бы вам не попробовать еще один вариант?
— Какой же?
— Поверить в мою доброжелательность. Позволить самому во всем разобраться, самому решить, как поступить. Может быть, я и соглашусь с вашим предложением.
— Наверное, я бы так и поступил. Собственно, вчера так и собирался сделать. Но с тех пор кое-что изменилось. Я убежден, что, получив все данные, вы все равно не сможете правильно их понять. Это неизбежно.
— Мы все время ходим вокруг да около. По-моему, наша беседа давно потеряла всякий смысл.
— Ну что же... Я вас не задерживаю. Жаль, что нам не удалось договориться. То, что последует теперь, будет одинаково трагично для всех. Для вас, для нас, для всех людей. Я вас не задержу, и вы выйдете отсюда, если вам повезет. Это уже будет зависеть не от меня. Но даже если вам повезет...
— Мне повезет.
— Тем хуже, потому что тогда вы сделаете все, чтобы ускорить прилет следующей экспедиции, и это будет главной ошибкой. Попросту катастрофой. У меня к вам последняя просьба — постарайтесь не спешить с выводами.
— Я постараюсь.
Ротанов стиснул зубы, поднялся и вышел.
С минуту Бэрг задумчиво смотрел ему вслед, потом повернулся к скрипнувшей за спиной внутренней двери. В кабинет вошел высокий подтянутый человек, возраст которого, как и возраст Бэрга, трудно было бы определить даже приблизительно. На моложавом, без единой морщинки, лице поблескивали маленькие, глубоко посаженные глаза.
— Ну что?
— Все очень плохо, Лан. Мне пришлось его отпустить.
— Куда он денется, пусть походит.
— Да нет, ты не понимаешь... Он... Видишь ли, он не поддается воздействию...
— То есть как?! Не было воздействия, и ты его отпустил?!
— Воздействие было, но безрезультатно.
— Это невозможно!
— Выходит, возможно... Может быть, иммунитет. Я не знаю, в чем здесь дело.
— Надеюсь, ты понимаешь все последствия?
— Еще бы... Нам не удастся его использовать. Очень скоро этот человек станет для нас серьезной проблемой.
— Ну, это мы еще посмотрим. Проблему можно попросту устранить.— Он рванулся к выходу, но его задержал усталый голос Бэрга.