Марион ощущала во всем теле приятное тепло, и только ступни, пальцы рук и кончик носа сильно замерзли. Она легонько шевельнулась, не сводя глаз с руки юноши. Пальцы его напряглись, сжались, распрямились, рука переместилась к ней на талию. Несколько минут Марион лежала затаившись, но Дункан так и не проснулся – его размеренное, ровное дыхание по-прежнему согревало ей затылок.
Она с ужасом ждала момента, когда их взгляды встретятся. Ей было очень стыдно за свою слабость – еще бы, она побоялась спать одна… Вдруг он решит, что ей захотелось… Марион зарделась. Если ему в голову и приходили непристойные мысли, он этого не показывал, и так было даже лучше. Даже больше: она никак не ожидала от мужчины из Гленко снисходительности и нежности, какие он проявил, когда у нее случилось это… видéние. Она тяжело вздохнула, вспомнив кошмарные картины, мучившие ее всю ночь и до сих пор стоявшие перед глазами.
Большая ладонь легонько надавила на то место, куда только что переместилась, и медленно сползла на бедро. Дункан буркнул что-то невразумительное ей в шею и проснулся. Девушка затаила дыхание. Он осторожно притянул ее к себе и снова замер.
А потом резко отпрянул и отодвинулся.
Прошла минута, но Дункан не шевелился, и только прерывистое быстрое дыхание напоминало ей о том, что он все еще рядом, у нее за спиной. Марион медленно перевернулась на спину, прижимая плед к лицу. Он посмотрел на нее в замешательстве, и губы его приоткрылись словно бы для того, чтобы произнести банальные извинения, но тут же сомкнулись снова. Дункан мотнул головой и отвернулся. Повисло молчание, причем оба испытывали странное смущение. Потом Дункан протер глаза, прогоняя остатки сна, и посмотрел на Марион.
– Извини, я подумал, что это…
Марион внезапно пришло в голову, что там, в Гленко, его кто-то ждет. Странное дело, но эта догадка была ей неприятна. «Но ведь он же Макдональд!» – мысленно пристыдила она себя.
– Ты смогла хоть немного поспать? – спросил Дункан, набрасывая плед на плечо и скрепляя его брошью.
– Да, спасибо.
– Хорошо. Тогда давай собираться. Мне еще нужно отвезти тебя в замок Финлариг.
Он встал и протянул ей руку. Чтобы помочь подняться.
– В сумке должна остаться какая-то еда.
Марион расправила измятую влажную одежду, пальцами расчесала волосы и завязала их узлом на затылке, как это принято у мужчин. Приходилось признать, что носить штаны оказалось намного удобнее (толстая льняная и шерстяная ткань юбок намного сильнее стесняла движения), но Марион не терпелось переодеться в чистую одежду. Однако пока приходилось довольствоваться тем, что есть.
Укрывшись на пару минут за стеной из тумана и кустарника, она умылась, а когда вернулась, Дункан протянул ей кусок хлеба с сыром и яблоко. Они наскоро проглотили скромный завтрак и, стараясь не смотреть друг на друга, уселись на лошадей.
Темное небо Киллина повисло низко у них над головами. Что и говорить, осень в этом году выдалась просто отвратительная! В поместье Бредалбэйна молодых людей никто не ждал: выяснилось, что за два дня до их приезда граф спешно уехал из Финларига в замок Драммонд, где обосновался граф Мар. Дункан и Марион решили остановиться ненадолго в «Сером филине» – маленьком постоялом дворе на окраине Киллина, чтобы поесть как следует и отдохнуть.
Настроение у Марион было прескверное. Ей совсем не улыбалось ехать в Драммонд-Касл, а еще меньше – путешествовать по стране в компании мужчины, который, к ее отчаянию, нравился ей все сильнее. Чего бы только она ни отдала, чтобы оказаться от него подальше! Лучше – дома, в Честхилле, перед чашкой горячего пряного сидра, у камина, под пледом с рисунком Кэмпбеллов и в чистом платье, причем желательно после теплого купания… Марион проглотила последний кусочек селедки и подумала, что нужно добавить к своим грезам еще одну деталь: вкуснейшее рагу из говядины, приготовленное руками Амелии.
Они устроились в дальнем углу общей комнаты. Некоторые посетители постоялого двора покосились на ее красную куртку, но Марион этого даже не заметила. И все же приходилось признать, что местным было чему удивиться – Макдональд в компании солдата королевской армии? Наверняка все решили, что она – шпион. Но Марион это совершенно не волновало. Дункан поставил перед ней на стол кружку пива и сел напротив.