Магия давила, растягивала грудную клетку, причиняла мне боль. Я была слишком рассеянна, слишком расстроена.
– Мне очень жаль, кузина. Я знаю, что эта новость тебя шокировала.
Кендрик закрыл дверь и подошел ближе.
– Уверена, ты можешь поговорить со своим дедушкой от моего имени.
Я не для того потратила все эти годы, плетя свою паутину, завоевывая доверие принца и всех остальных, сближаясь с королем Олдером, чтобы завтра на рассвете меня увезли в чужое королевство.
Я здесь не для того, чтобы вступить в политический брак. Не для того, чтобы стать привезенным из-за границы сувениром. Я – оружие, я – месть.
Я должна стать королевой.
– Пожалуйста, Кендрик. Я не могу уехать, – умоляла я.
– Я бы хотел, чтобы дедушка выслушал меня.
В его хмуром взгляде сквозила тоска.
– Но я правда верю, что он делает то, что лучше для Тайна. Граф Орлайт – могущественный человек.
Я подняла глаза к небу.
– Конечно, так и есть. Все вы могущественные люди, и моя жизнь в ваших руках. Но что, если я не хочу жить в Мааденвелке? Что, если я не хочу выходить замуж за незнакомца?
Кендрик склонил голову.
– Это несправедливо, – тихо сказал он. – И я буду скучать по тебе. Никто не понимает, не слушает меня так же, как ты. Ты и дедушка – вот вся моя семья. Но у всех нас есть роли, которые мы должны сыграть. Наши обязанности. Это то, что делает наше королевство сильным.
– Наше королевство не сильно, – прорычала я, больше не осторожничая со своими словами. Магия уже поглотила меня, и я не могла думать ни о чем другом. Я слишком отчаялась. – Король призвал в город всех сильнейших магов, и что происходит с фермерами и торговцами, с матерями, которые кричат о помощи, пока их мертвые дети лежат на грязных полах? Где та магия, что может помочь и исцелить их? Король использует свою власть только во благо себя одного. Жертвы, которых он требует, не укрепляют Тайн.
Я отступила назад, к огню. Обняла руками живот, пытаясь удержать все это внутри. Гнев и магия сплелись вместе и стали разрастаться, словно виноградные лозы, пока не заполнили меня целиком. Я наполнилась ими до краев. Я разрывалась.
Кендрику нужно было уйти сию же секунду. Он понятия не имел, в какой опасности находится.
– Ты знаешь, почему он так поступает, – сказал Кендрик дрожащим голосом.
– Это его не оправдывает, – огрызнулась я в ответ. Я говорила слишком много, слишком откровенно. У меня не оставалось ни терпения, ни сил на увертки. Боль короля, как и боль Кендрика – не важнее, чем боль других людей. Их горе не дает им право делать несчастными остальных.
– Прошло десять лет, Кендрик, а он все еще держит их всех здесь.
– Пожалуйста, вернись на бал, – сказал он. – Граф Орлайт рассчитывает потанцевать с тобой. Пойдем, кузина. Я буду тебя сопровождать. Мы… мы пройдем через это вместе.
– Оставь меня в покое.
Эти слова словно вырвались у меня из груди.
– Пожалуйста. Я не буду танцевать с этим волком. Я не уеду с ним утром. Я не могу, Кендрик.
Может, он и видел, насколько я серьезна. Но он не понимал, что на самом деле происходило внутри меня.
– Мне жаль. Пожалуйста, Аннализа…
– Нет, нет…
Я пыталась напомнить себе, что он щенок, а не волк. Это не его рук дело.
Но он не слушал, черт бы его побрал. Вместо этого он схватил меня за руки.
Между нами дугой прошла вспышка желтого света, и с очередным раскатом грома моя сила вырвалась наружу. Я хотела сдержаться, но не смогла. Мне нравилась эта сила. Я перестала быть собой. Я стала волей, и волной, и диким зверем.
Я просто хотела быть в безопасности.
Кендрик пролетел через комнату и врезался в стену. Его поглотила вспышка света.
Буря бушевала и вокруг, и внутри меня.
Я выпустила все это наружу.
Я выпустила наружу себя.
Глава вторая
Эвра
Я понимала, что не должна была туда идти. Не должна была этого делать. Мне надо было остаться дома.
Я уже начала замедлять шаг, но затем переборола себя.
– О нет, я не дам тебе так поступить. Продолжай идти, – Тамсин за руку тянула меня вперед. – Не теряй самообладания.
– Но что, если это уловка?
Я уже обсуждала с ней этот вопрос раньше.
– Ты нравишься Ронану, Эвра, я знаю это.
Тамсин вела меня прямо посередине улицы, игнорируя раздающееся за нашими спинами ворчание. Мы мешали проехать Бастиану и его тележке с хлебом.
– Мы должны уйти с дороги, – пробормотала я, сворачивая к краю. Мы должны развернуться обратно и разобраться во всем этом.
Она не отпустила меня, и это замедлило нас еще сильнее.
– После того что Бастиан сказал о тебе на прошлой неделе, он может и подождать.