— Потанцуем, — согласилась я, принимая протянутую руку. Мы танцевали и танцевали, а музыка все длилась и длилась, и мы, наконец, забыли про собственно танец.
— Я, кажется, очень срочно нуждаюсь… — пробормотал Роман, утыкаясь губами в мою макушку. Я попыталась сосредоточиться: мешали его руки, его запах, оказавшийся удивительно притягательным, его плотное горячее тело, казалось, окружавшее меня со всех сторон.
— А? В чем? — заторможено спросила я.
— В сексотерапии…
Я глубоко вздохнула и призналась:
— Я тоже…
Пауза.
— Ну тогда что… пойдем ко мне?
Так просто? А где цветы? А где страстные признания? А где комплименты, наконец?
— Ну пожалуйста, — пробормотал Роман мне в макушку. — ПОЖАЛУЙСТА.
Вы знаете, что «пожалуйста» — волшебное слово? А произнесенное на горячем выдохе, в тесных объятьях, под быстрый стук сердца, под этими чертовыми южными звездами… сдались они мне… — оказывает просто магическое действие на податливую женскую душу. И тело, конечно.
— Ну, пошли, — сказала я.
— Ну что? — спросил Роман, появившийся из ванны в едва запахнутом халате. — Жалеешь?
— О чем? — я глянула на него одним глазом — халат практически ничего не прикрывал. И это самое «ничего» было даже очень… ничего. Роман улегся на застонавшую кровать, сдвигая меня к стене. Был он расслаблен и очень доволен.
— Что столько времени потеряла? Все каких-то других мужиков искала, когда — вот он, под боком. И какой мужик!
Я едва не щелкнула его по самодовольному носу. Ах, так это у него соревновательный инстинкт включился? Как смеешь смотреть по сторонам, когда вот он я, рядышком?
— Ну-ну, — сказала в тон. — Это ты наверняка жалеешь, что весь сезон проспал да проглядел ту, в шляпке!
— Какую ту? — не понял он. — В какой шляпке?
— Ну ту, на которую ты все глаза пялил. В солярии.
— На тебя и пялил, — уверил Роман, обнимая меня покрепче. Врет, конечно, но все равно приятно.
Мы повторили «терапевтическое лечение» еще раз.
А потом еще.
Кажется, сам Роман удивился этому не меньше, чем я. Да-аа… все-таки «воздух, солнце и вода» — великая вещь. Вещи. А также двухнедельный сон на свежем воздухе под тем же солнцем и рядом с тою же водою.
"А впереди у нас три дня и три ночи, — напевала я себе под нос. — И шашлычок под коньячок — вкусно очень! И я готов расцеловать город Сочи, за то, что свел меня с тобой". Практически про нас! Разве что дома не ждет меня семья, а Романа — сыновья. Или эта песня про все курортные романы на свете?
Я стащила зубами кусок шашлыка с шампура и заметила, что Роман не сводит с меня блестящих глаз. Улыбнулась ему с набитыми щеками — со стороны наверняка напоминаю какого-нибудь мультяшного хомяка.
— Пошли обратно, — неожиданно сказал Роман.
— А?
— Пошли в номер.
— Мы же только что пришли! Я еще не поела!
— Бери все с собой, только пошли…
— Роман, ты что, сдурел?!
Он серьезно кивнул.
— Сдурел. Но если хочешь, можем где-нибудь здесь… — он завертелся, обшаривая нетерпеливым взглядом окрестности берегового кафе в поисках укромного уголка. Я, конечно, мечтала — в теории! — о страстном сексе на пляже темной южной звездной ночью… но только не в какой-нибудь тесной щели за забором. Я молча встала, скинула свой недоеденный и его нетронутый шашлык в "маечку", сунула Роману початую бутылку вина и пошла к выходу. Роман приостановился, расплачиваясь. Не подозревала, что вид женщины, поглощающей шашлык, может так воздействовать на либидо мужчины. Или шашлык для него какой-то фетиш? «Фетишист» нагнал меня, обнял тесно. Внутри меня медленно разливалось тепло возбуждения. По дороге мы еще пару раз останавливались — целовались. Длинно.
Роман, чертыхаясь, чуть не сломал дверной замок и почти втолкнул меня в номер. …Да-а-а, если жаркое солнце так действует на наших вяловатых северных мужчин, то каковы же мужики южные? На мгновение я пожалела об упущенных возможностях выяснить это на собственном опыте.
Но только на мгновение.
— Роман.
— У?
— Рома-ан!
— А?
— Пошли на море.
— Какое еще море?
Я пошлепала его по голой широкой горячей спине. Номер без кондиционера на южном курорте — это нечто! Как мы еще не расплавились, ума не приложу. Сказала назидательно:
— А вы в курсе, где вообще находитесь, мужчина? На черноморском побережье! А знаете, что это значит? Что вы на берегу Черного моря. А в море обычно купаются. Плавают. Осталось-то всего ничего, Роман, просни-и-ись!
— На черта нам это море, — пробормотал Роман в подушку, вслепую пытаясь нащупать меня рукой. — Нас и здесь неплохо кормят… Ну куда ты все время деваешься?
Я ловко увернулась.
— Ну ты как хочешь, а я пойду на море! Когда я еще на него выберусь?
— А когда ты с таким мужиком, как я?.. — Роман сделал выразительную паузу.
Я сказала небрежно:
— Ну знаешь, в одном-то городе мы с тобой всегда можем встретиться.
И принялась искать свою сброшенную как попало одежду, точно меня совершенно не интересовал его ответ. Собрав, прижала к груди и покосилась. Роман смотрел на меня хмуро. Хотя он все время смотрит исподлобья… У меня екнуло сердце. Ну и подумаешь, господи, вот еще трагедия! Не хочет встречаться — и не надо. Курортный роман и должен происходить на курорте.
— Знаешь, я хотел тебе сказать…
— А? — отозвалась я якобы невнимательно. Поднялась, накидывая на себя парэо. Роман продолжил совсем другим тоном:
— И что вы, женщины, вечно все самое интересное прячете? Дай уже полюбоваться!
— А то ты меня еще не разглядел!
— Ну, это зрелище никогда не надоедает!
— Устроить тебе стриптиз наоборот?
— Да-а-а… — Роман заложил руки за голову. — Приступайте, девушка!
— Это шоу еще надо заслужить!
— Я ли не старался?
Я сделала большие глаза:
— Когда это? Что-то не припомню!
— Ах ты… напомнить?
Я, хохоча, увернулась от его рук,
— Ну нет, вы — как хотите, а я — на пляж!
Последние два дня я упорно выволакивала Романа на берег. Когда еще выпадет возможность поплавать в море? Может, в первый и последний раз. Бассейн с хлоркой не считается. Да и когда я туда доберусь? И доберусь ли вообще? Ленива я, ленива, да.
— У меня уже голова кружится за тобой следить, — пожаловался Роман.
Я присела рядом с топчаном, выжимая мокрые волосы ему на грудь — капли на раскаленной коже только что не шипели.
— А ты не сгоришь?
— Бегаешь туда-сюда, туда-сюда! В море — в солярий, в море — в солярий! Сколько уже кругов намотала?
— Со счету сбилась. А ты, лентяй, все лежишь! — я погладила его по животу.
— Пониже, пожалуйста, — томно попросил Роман. Я показала ему язык.
— Фиг тебе! Ой, звонят!
— Женечка вспомнил? — совсем другим тоном спросил Роман.
Звонила действительно Женька. Но начала она таким странным голосом, что я сразу встала и отошла от Романа.
— Знаешь… — сказала Ягунова и замолчала. Надолго. Я подождала-подождала и сообщила:
— Напоминаю — у тебя центы на телефоне капают!
— Андрей… он…
Я покрепче прижала трубу к уху. Неужели разругались? Вот черт! Совершенно не в настроении утешать убитую горем подружку. Хотя на что тогда существуют подруги? Разделять с тобой твою радость и уменьшать твое горе… Спросила осторожно:
— Что там с Андреем?
— Он… — Ягунова тяжело и длинно вздохнула. Блин, если самая оптимистичная из моих подружек в таком трансе от разлуки с мужиком, то что тогда ожидать от нас, нытиков и истеричек?
— Он хочет, — продолжила Ягунова все тем же странным голосом, — чтоб я родила ему ребенка.
Я с облегчением выдохнула.
— Ягунова, блин! Ты — дура! Ты перепугала меня до чертиков! Блин, опять же! Я уже решила, что вы расстались! Ну? И что?