— Кореш у меня в детстве был, — решил Хомяк нарушить молчание. — Вместе машинам замки расколупывали. Как-то звонят ему в дверь, ну, думает, менты спалили. Открывает, а там — почтальон. Повесточка вам. Медосмотр, военкомат, забрили парня в армию и определили в ракетные войска. Сидел он на радаре ПВО и контролировал воздушное пространство. Малая ему, ясно, каждые две недели писала: верность храню, хуе-мое. А им после присяги дали два дня отпуска, и пошел он в город. Ясное дело, сразу к малой. Не позвонил, думал сюрприз сделать. Цветов купил. Большой такой букет. Приходит к малой, дверь открывает, а она верхом сидит на другом пацане и стонет так, а-а-а, а-а-а, приятно.
— И что? — неодобрительно спросил Серый.
— Ну, кореш ушел, букет маме подарил, а с малой той больше не знался, — заключил Хомяк.
— Врешь ты все, — со злостью в голосе сказал Серый. — Не было никакой малой.
— Ну, может, и не было, — легко согласился Хомяк. — Только я эту их сущность нутром чувствую. Никогда не женюсь. Драть буду, одну за другой, но не женюсь.
— Дурак ты, Хома, — уже спокойно, без злости, заключил Серый и снова погрузился в мечтательное молчание.
Вдали в темноте возник огонек от сигареты: курящего видно не было, но можно было определить, что затягивается он редко и глубоко.
— Смотри-ка! — оживился Серый и пошел быстрей. — Ты как на тему помахаться?
— Да я как-то не очень, — заныл Хомяк, — у меня колено болит, а ты ж знаешь, у меня коронный удар — с ноги. Тем более эти деревенские все на голову конченные. Одного покатишь — десять прибегут, с цепями.
— А чего, я готов голову кому пробить, — повысил голос Серый, понимая, что курящий его уже слышит. — Давно, кстати, не махался. Прям чешется въебать кому.
— Здарова, хлопцы! — приветливо отозвался голос из темноты. Курящий снова глубоко затянулся, и стало видно, что курит мужчина лет пятидесяти, тощий и морщинистый. — Може, выпить что есть?
— Не, нет. Курить дай! — бесцеремонно обратился к нему Серый.
— У, лютый каки! — похвалил мужчина. — На деда шчас с кулаками пойдзе!
Слово «дед» мигом перевело говорящего в ту возрастную категорию, к которой у Серого претензий не было.
— На, кури! — предложил говорящий раскрытую пачку.
— Да ладно, батя, не курю я, — отказался Серый. — Это я так, для знакомства.
— Гриня я. Гриня Люлька! — хихикнул мужичок. — Будема знакомы!
— Серый, — кивнул Серый. — А этот вот олигофрен — Хомяк.
Глаза приятелей привыкли к сумеркам, и они увидели, что мужчина сидит на ступенях какого-то полуразрушенного здания: одной стены нет вообще, через пустые оконные проемы видны силуэты выросших внутри деревьев.
— А что это за дом? — спросил Серый.
— Дык гэта ж клуб наш! Тутака у нас танцы были. Кагда я таки быу, как вы, — объяснил мужчина, — я тут нармальна весялиуся, усе баялись, усе знали Гриню. А шчас клуба нет, то я прыхажу па вечарам пакурыць. Делать-та нечыва, телевизар не идзе, сламауся.
— А кино у вас тут было? — поинтересовался Хомяк, думая украсть киноустановку и поставить ее на даче у родителей, чтобы смотреть мультфильмы, когда все кончится.
— Не, кина не было. Тольки библиятэка, — ответил Гриня.
— Как библиотека? — переспросил Серый.
— Ну так! Как у людзей, нармальная, — объяснял Гриня. — Во тут заход быу, — он показал на соседние щербатые ступени, ведущие в эту же руину.
— Погоди, баба Люба сказала, что Настя в библиотеке работает! — обратился Серый к Хомяку. — В чем маза?
— Ну дык яна и работае, Настена! Библиятэкарка яна у нас!
— Как работает? Вот здесь? — хрипло набычился Серый, показывая на деревца, растущие из провалившегося пола.
— Ды не, эта ж фармальна! Па бумагам! Как крыша правалилась шесть гадоу таму, яна усе книжки дамой пабрала. Тут бы яны паплеслевели, мышы б паели! А так книжки пад прыглядам, батька Насценкин печку растапливае. И кали хто хоча пачытать пра графа Мантэкрыста ци пра Баярскага и трох мушкетеров, к ей идзем, яна дае, пад запис, журнал вядзе.
— Ну дела, — удивился Серый.
— А ей за гэта раз у месяц грошы паштальен прыносиць. Библиатэкарка яна! Прауда там такия грошы — тьфу! — Гриня смачно плюнул под ноги.
— Ладно, мужчина, пойдем мы, — попрощался Серый.
— А прауда, што у вас в гарадах кампьютэрныя мыши есть? — спросил вдогонку Гриня, не желая так просто отпускать интересных собеседников.
— Есть, — ответил Серый.
Гриня засмеялся бодрым тенорком.
— На шнурах сидяць капроновых, да?
— Ну да, — подумав, согласился Серый. — Но есть и беспроводные.