Дракон морщился, отмахиваясь лапой от вонючих птиц. Те подняли невообразимый гвалт, дрались за каждый карниз, за каждый выступ на стене. Наконец расселись и, сложив крылья, утихли. В это время у меня за спиной послышался чей-то визгливо-капризный голос:
- Поднимите мне веки! Не вижу!
Я обернулся. Вместо чернявого господина стояло чудище с квадратной физиономией, лоснящейся, как намасленный замок. Какие-то низкорослые, смахивающие на гномов создания кинулись к нему и стали услужливо поднимать свисающие до пола веки.
"Гоголевский Вий",- вздрогнул я и поспешно отвернулся. По спине пробегали холодные мурашки: вот-вот, казалось, Вию поднимут веки, и он, уставив на меня железный палец, завопит:
- Вижу! Это разведчик! Хватайте его!
С трудом унял я свои нервы и стал глядеть на экран: в чистом небе из-за горизонта выходило облако с дворцами сатаны.
Справа от меня, там, где находился запасной выход, кто-то вскрикнул, и вскоре зябким сквозняком пополз оттуда испуганно почтительный шепот:
- Непобедимый... Непобедимый.
Я посмотрел вправо, и сердце замерло: дядя Абу! Сомнений никаких - это он со своей знаменитой шевелюрой, смахивающей на галактику. Я находился в тени, и видеть меня посетитель, к счастью, не мог. Пришел сюда дядя Абу пошалить и развлечься: знакомая мне по детству Василя неуемная проказливость так и рвалась у него наружу.
- Кому поклоняетесь? - рассмеялся дядя Абу, показывая на экран.- Это же балаганный клоун. Жалкий фокусник! Плюгавый придурок!
Эффекта он добился ошеломляющего. Изгнанники запрыгали, заметались и в ужасе затыкали уши. Слушать сквернословие в адрес сатаны? Да за это сразу можно угодить на костер! Гарпии, подняв нестерпимую вонь, махали крыльями и визжали. Дракон свернулся в человека и кинулся к главному выходу. Там образовалась давка. А дядя Абу, потирая руки, хохотал и продолжал изрыгать страшные дьяволохульства:
- Ваш сатана - дерьмо! Ублюдок!
Мои черти оказались сообразительнее и проворнее всех. Они подхватили меня под мышки, взлетели вверх, рогами разбили цветные стекла витража и вырвались наружу.
Ночью я почти не спал. Часто подходил к зеркалу, откуда незнакомо выглядывала бледная растерянная физиономия. "Хорош",- хмуро поздравлял я себя. Каким-то чудом, последним усилием воли собрал в кулак остатки мужества и решил действовать так, как советовал ночной собеседник. Надо установить контакт с дядей Абу. Неведомая мне сила скрутила его, превратила в какое-то чудовище.
Заснул я поздно. Успокаивала юркая и трусливая мыслишка: а что, если мне снова померещилось и никакого дяди Абу в соборе Святого Павла не было?
Утром полистал первые выпуски газет и убедился: дядя Абу - не обман зрения, не галлюцинации, а реальный факт. И судя по трусливому тону газетных сообщений, факт значительный. В них говорилось, что вчера вечером всеми уважаемый Непобедимый снова допустил нехорошую выходку и обозвал Гроссмейстера разными словами.
Итак, дядя Абу - изгнанник, демон, могущественный и независимый, своего рода государство в государстве. Но какой демон? Я полистал старые газеты, но ответа на этот вопрос не нашел.
- Пишу роман о первых годах страны изгнанников,- сказал я Крепышу.- Но мне не хватает исторических данных. Сможешь помочь?
Крепыш отнесся к просьбе с уважением: от моего усердия зависит его благополучие, не оправдавших доверия людей сжигали обычно вместе с конвоирами. С одобрением отозвался о моем намерении и Аристарх Фалелеич. С его помощью Крепыш раздобыл заснятые летающими телепередатчиками и чудом сохранившиеся видеозаписи и обрывки кинолент. Сохранились они плохо и давали на экране смутные изображения. И все же прошлое диковинного мира вырисовывалось.
Вначале был хаос, буйное сборище злых чудовищ, родившихся в воображении людей и получивших здесь статус реальности. Христианская мифология объявила себя "высшей расой". Персонажи сказок, представители буддистской и языческой мифологий не уступали. Возникали склоки, переходящие в побоища с серным дымом чертей, с пламенем огнедышащих драконов. Иногда появлялись реально жившие и весьма недобрые люди. Но они немедленно истреблялись - хоть и злые, но все же люди. Из мглы средневековья выступил даже знаменитый инквизитор Торквемада, на свою беду показавший чертям, как устраивать аутодафе. С улюлюканьем и свистом черти привязали его к столбу и сожгли.
Кончилось тем, что все взвыли от свободы. Стали с нетерпением ждать изгнанника всесильного, способного избавить от непосильной обузы - от ненавистной свободы, иначе все истребят друг друга. Необходима диктатура страха - основа стабильности и коллективного счастья. На первых порах поговаривали о приходе Великого Инквизитора. Откуда взялись слухи об этом удивительном персонаже Достоевского, установить мне не удалось.
И вот к изгнанникам пришел порядок, связанный с появлением сатаны и его свиты - ангелов. Загромыхали испепеляющие молнии, заполыхали костры. И все присмирели, признали власть сатаны - Гроссмейстера.
Изгнанники начали устраиваться. Появлялись жилые дома, храмы, целые улицы с магазинами и, наконец, заводы. Драконы, вампиры, гарпии и все остальные твари стали именовать себя демонами. Слова "нечистая сила" считались нехорошими. К историческим персонажам, то есть к людям, начали относиться бережно. Они такие же изгнанники, без них не создать свою культуру, науку и технику.
Изгнанники догадывались, что живут они под "дурацким колпаком", под непонятной силовой сферой. Ожившие люди должны установить природу этой сферы, а затем с помощью созданного на заводах и в лабораториях лазерного и другого оружия разрушить ее. Изгнанники хотят вырваться на свободу. Зачем? Они ведь изгнаны, заброшены в доисторическое прошлое планеты. Может быть, они пожелали жить в мезозойских джунглях вместе с динозаврами и птеродактилями?
Я просмотрел еще немало видеозаписей и выяснил, что цель их другая и страшная: разрушить барьеры времени и вырваться на просторы тысячелетий. Изгнанники хотят вернуться в будущее - туда, откуда изгнаны, и установить там... демократию! То есть власть демонов!
- Живые люди, а не ожившие мертвецы будут служить нам...- с трудом разобрал я слова в одной из речей Гроссмейстера.
От неожиданности я выронил из рук видеоленты и долго не мог приступить к их просмотру. В воображении заметались картины одна ужаснее другой. Снегурочка, Кувшин, фея весенних лугов и другие спутники моего детства изгнаны. Леса вырублены, цветущие поля залиты асфальтом, и по пыльным дорогам с удовольствием катается в автомобилях нечистая сила. А люди, бывшие хозяева некогда зеленой планеты,- под конвоем, многие в кандалах.
Что и говорить, рисовала моя фантазия сцены, невероятные по своей нелепости. Я даже рассмеялся. Люди, конечно же, сумеют предотвратить беду. Я нахожусь здесь как раз для того, чтобы помочь им.
Помочь... Смогу ли? Холодный пот прошиб меня, когда я через минуту сделал открытие... Жизнь моя висит на волоске! Каждый день... Вернее, каждую ночь меня подстерегает смерть самая ужасная, какую только можно представить.
Но постараюсь взять себя в руки и рассказать обо всем по порядку. Может быть, еще не все потеряно? Дело в том, что в мои руки случайно попала кассета с видеозаписями совершенно секретного характера. Кассета затерялась среди других архивных документов, которые приволок старательный Крепыш. Записи смутные, хаотичные. Прыгающими от страха пальцами я перебирал ленты, с трудом восстанавливал последовательность событий и все глубже проникал в одну из самых жутких тайн здешнего мира. И вот что я узнал.
Года два назад появился пират. Не литературный, вроде Джона Сильвера, а реально живший предводитель пиратов Эдвард Тич по прозвищу Черная Борода. Раньше я много читал о нем. Материализовался он в точности таким, каким запечатлен в исторических хрониках и в многотомной "Истории пиратов" Джонсона. Раньше я замер бы от восторга, увидев на экране этот живописнейший исторический образ.
Да, внешность у него картинная. Лицо, начиная от злых глаз, закрыто густыми черными волосами, покрывавшими также и грудь. Одежда вся в кровавых пятнах. И пропахла она ромом и порохом - эту адскую смесь Тич обычно пил. Под бородой - широкие ленты, унизанные пистолетами.