— Здравствуй, Гарри.
Глава 9. Прости!
* * *
12 января 1997 года, больница Святого Мунго.
— Здравствуй, Гарри, — проговорила Гермиона.
Целитель, тяжело вздохнув, вышел из палаты и прикрыл дверь, оставив небольшую щёлочку. «Мало ли что, — подумал он, - знаем мы этих гриффиндорцев, сначала напортачат, а потом ему расхлёбывать».
— Добрый день, мисс Грейнджер, — голос юноши был едва слышен и холоден как лёд, — присаживайтесь.
Гермиона оторопела. «Холодная вежливость — и всё? Лучше бы он накричал», — пронеслось в голове. Она подошла поближе и ужаснулась. Человек на больничной койке был бледен, неприятного землистого оттенка кожа обтягивала выпирающие скулы, отросшие поредевшие волосы откинуты назад. «Да он ли это? Худющий, как скелет, одни глаза горят».
— Когда тебя кормили в последний раз? — ляпнула девушка. Дамблдор не предупредил, что народный герой так исхудал.
— Мисс Грейнджер, вы прилетели из Франции только для того, чтобы справиться о времени моего приёма пищи? — тону мальчика позавидовал бы Снейп.
Рот Гермионы беззвучно открывался и закрывался, слов не было. Наконец, она справилась с собой:
— Гарри, что с тобой сделали? Ты же похож на мертвеца! — она хотела было протянуть руку и удостовериться, что это он, но вовремя остановилась.
— Во-первых, не «Гарри», а «мистер Поттер». Что за фамильярность? — в зеленых глазах плескалось безразличие. — Во-вторых, вы были на процессе и всё слышали. В тот раз вас это не возмущало. И ваш визит затянулся, я устал, прощайте.
Гермиона сползла со стула на колени, слёзы брызнули из глаз в два ручья:
— Гарри… Прости! Ради всего святого, прости! — она говорила взахлёб, глотая слёзы. — Я же ничего не знала… что я могла сделать?!
— Мисс Грейнджер, прекратите истерику. Ваш доверчивый, глупенький, добренький мальчик Гарри умер в тюрьме по вашей милости в августе прошлого года. Сейчас вы говорите с Гарри Джеймсом Поттером, совершенно чужим для вас человеком.
Гермиону словно окатили ледяной водой, она отшатнулась и вскочила на ноги. Конечно, тёплый приём и не планировался, но чтобы так? Кем же надо быть, чтобы получить от Гарри только презрение? Мисс Грейнджер до этого момента даже не представляла, сколько страданий он перенёс. Она была ошарашена и раздавлена. Как они все могли с ним так поступить? Как она могла? И как теперь жить дальше? Не помня себя, она вышла из палаты. Жить больше не хотелось. Чьи-то руки мягко перенаправили её в соседнюю палату и заставили выпить стакан с какой-то жидкостью. Гермиона не сопротивляясь выпила и потеряла сознание.
Гарри лежал в постели. Он был зол. «Да когда же его оставят в покое? Не успел покинуть Азкабан, как на него снова накинулись всё те же». Дверь в палату отворилась, на пороге стоял мистер Джонсон.
— Мистер Поттер, вы труп сами закопаете или персоналу больницы позаботиться? — услышал Гарри равнодушно-спокойный голос.
— Какой труп? — мальчик даже приподнялся от удивления.
— Мисс Грейнджер.
— Как труп? — Гарри вскочил на ноги.
— Вы только что довели девушку до самоубийства.
Гарри рванул к двери.
— Стойте! Я успел перехватить её по дороге.
Гарри выдохнул и остановился, ноги еле держали. Его всего трясло.
— С чего вы взяли, что она собиралась совершить самоубийство?
— Ах, мистер Поттер, какой бы из меня был главный целитель, если б я не владел легилименцией? Что я вижу? Девушка выходит от вас в слезах и в состоянии крайне подавленном. И я читаю у неё в мыслях: «Жить больше не хочу, яду мне, скорее!» Что, по-вашему, должен делать целитель в такой ситуации?
— Где она? — голос мальчика дрожал.
— Успокойтесь, я дал ей сильное снотворное, она спит в соседней палате и проспит до завтра.
Гарри сел на свою постель и обхватил голову руками: «Хорошо Сириусу советы раздавать. Составили план называется, всё продумали, просчитали, а Гермиона — бац! И весь план можно составлять заново. И кто у нас теперь дурак? Прогнать Гермиону я могу? Могу. А убить?» Гарри вскочил и начал расхаживать по палате. «Нет, смерти я ей не желаю. На это я не согласен никак, категорически. Не она меня подставляла, не она судила, но она поверила в мою мнимую виновность. Дамблдор говорил, что каждый человек имеет право на ошибку. Но ошибка ошибке рознь. Глава Визенгамота не допросил подсудимого и осудил на пожизненное заключение. Это можно простить? И ведь не первый раз, Сириуса тоже не допрашивали».