— О Боже! — сказала Бет, просмотрев его расшифровку, и поправила свою прическу. — Как это могло случиться?
— Эти послания начались вскоре после того как Гарри вышел из сферы, сказал Норман. — Вспомни, когда появились кальмары и прочие создания?
Тогда же.
— Да, но…
— Сначала появились обычные кальмары. Затем, когда выясни лось что Гарри их не любит, вдруг объявились креветки…
Бет молчала.
— И кто в детстве боялся гигантского кальмара из «Двадцати тысяч лье под водой»?
— Гарри, — сказала она. — Я помню это.
— А когда на консоли появлялись послания «Джерри»? Только в присутствии Гарри. А когда он передавал фразы из наших же разговоров? В комнате находился Гарри и все слышал… Кроме того почему «Джерри» не может читать наши мысли? Потому что этого не умеет Гарри. Вспомни как Барнс уговаривал уточнить имя, а Гарри увиливал. Почему? Он боялся что на экране появится его собственное имя.
— И моряк…
— В самом деле. Кто как не Гарри сказал что ему приснился сон о нашем спасении? — Бет нахмурилась.
— А гигантский кальмар?
— В разгар нападения Гарри ударился головой и потерял сознание.
Кальмар мгновенно исчез и не возвращался до тех пор, пока Гарри не проснулся и не подменил тебя у консоли.
— О Господи! — прошептала Бет.
— Да, — сказал Норман. — Это многое проясняет.
— Но как он это делает? — она вглядывалась в послание.
— Я не думаю что это он… По крайней мере, он не сознает этого.
Допустим, пока Гарри находился внутри сферы, он приобрел некую силу, воплощающую его мысли в реальность.
— В реальность… — нахмурилась Бет.
— Подумай, — сказал он. — Если бы ты была скульптором, сначала у тебя возникла бы какая-нибудь идея, затем ты бы воплотила ее в дереве или камне. Сначала мысль, затем творение и в результате создается реальность, отражающая твои старые замыслы. Так происходит в нашем мире: мы что-нибудь воображаем и прикладываем усилия чтобы воплотить это в жизнь. Порой это происходит импульсивно… как у того парня, который пришел домой раньше обычного и застал жену в объятиях любовника. Он ничего не планировал, все произошло само собой.
— Или у жены, заставшей своего супруга в постели с другой женщиной.
— Верно. В этих случаях все происходит неосознанно. Когда я говорю, я не думаю о каждом слове… Они вылетают сами по себе.
— Да…
— Гарри больше не «творит» статуй. Он просто думает и его мысли «проявляются» в реальность.
— Как только он вспомнил гигантского кальмара… мы сразу же увидели этого монстра?
— Точно. Когда он потерял сознание, кальмар просто исчез.
— Он обрел эту способность в сфере? — сказала Бет. — Почему он это делает? Он хочет нас убить?
— Нет, я думаю, все кроется в подсознании.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Тед предполагал что эта сфера подарок или послание внеземной цивилизации. Гарри представлял ее как контейнер, внутри которого кто-то сидит. Я считаю что это «мина».
— Хочешь сказать, она взрывается?
— Не совсем так… Это некий тест. Чужая цивилизация могла разбросать эти «мины» по всей галактике и любые разумные существа, подобравшие их, испытали бы на себе силу сферы… О чем бы ты не подумала, это становится реальностью. Если у тебя хорошие мысли, ты получишь на ужин прелестных креветок Если плохие, явятся монстры, жаждущие твоей крови… Тот же процесс созидания, но на более высоком уровне.
— Эта сфера, как мина которая взрывается когда на нее наступишь, уничтожает людей с неправильным мышлением?
— Или если они не могут управлять своим сознанием.
— Но можно ли сдерживать свои мысли? — внезапно заволновалась Бет. Разве можно попросить кого-нибудь не думать о гигантском кальмаре? Только он это услышит, он тут же представит этого кальмара и не сможет о нем забыть.
— Контроль мыслей вполне возможен, — сказал Норман.
— Разве что для йогов.
— Отвлечься от нежелательных мыслей может любой… Как мы бросаем курить? Как меняем убеждения? Контролируя свои мысли!
— Я все же не понимаю почему Гарри делает это.
— Вспомни свои слова о том что сфера ударит нас ниже пояса, как СПИД, поражающий иммунную систему, — сказал Норман. — Мы верили, что можем думать что угодно и без всяких последствий. «Палки и камни могут переломать кости — но их названия только слова» говорили мы и не придавали этому большого значения. Но вдруг название стало столь же осязаемым как и сам предмет и стало причинять боль… Наши мысли проявляются, и хорошие и плохие… Но мы не привыкли сдерживать свои мысли поскольку никогда не сталкивались с такой ситуацией.
— В детстве, — сказала Бет. — Я часто ругалась со своей мамой, а когда у нее обнаружили рак, я чувствовала себя виноватой.
— Действительно, дети считают, что их мысли обладают реальной силой, но мы вдалбливаем в их сознание, что это заблуждение. Разумеется, были и другие мнения. В Библии сказано «не возжелай жены ближнего» Мы понимали это как запрет адюльтера. Но на самом деле здесь говорится что мысль об измене не меньший грех чем сама измена.
— А как же Гарри?
— Ты знакома с учением Юнга? В начале двадцатого века Юнг порвал с Фрейдом и развил собственную психологию. Он предположил, что под человеческой душой лежит некая структура, отражающая мифы и стереотипы.
Одна из его основных идей заключается в том, что у каждого человека есть темная сторона сознания, называемая его тенью. Тень содержит все неосознанные черты личности: ненависть, садистские склонности и тому подобное. Юнг считал, что нам приходится считаться со своей теневой стороной, но мы предпочитаем думать о себе как о славных ребятах, которым не хочется грабить и убивать, калечить и насиловать…
— Да…
— Юнг считал что она управляет нашими поступками.
— Так это была тень Гарри?
— Гарри хочет называть себя мистер Высокомерный Все Знающий Черный Человек.
— Несомненно.
— Если он боится здесь оставаться — а кто из нас не боится? — мы обязаны развеять его опасения… Но тень Гарри все время подпитывает его страх, создавая монстров.
— Наличие кальмара подтверждает обоснованность страха?
— Да. Что-то подобное.
— Не знаю, — она приподняла голову и стала выглядеть почти как модель: элегантная, красивая и сильная. — Я биолог, Норман. Я хочу прикоснуться к вещам, посмотреть что они из себя представляют. Эти теории, они так… психологичны.
— Мир сознания так же реален и подчиняется тем же законам что и внешняя реальность.
— Я уверена что ты прав, но… — она пожала плечами. — Это меня не очень-то удовлетворяет.
— Ты знаешь что здесь произошло. У тебя есть другая гипотеза?
— Нет, — призналась она. — Я долго ломала голову, но ничего не придумала. Знаешь, Норман, ты провел прекрасную дедукцию. Поистине блестящую. Я увидела тебя в совсем ином свете.
Норман улыбнулся. Большую часть времени, проведенного на станции, он чувствовал себя пятым колесом. Теперь он принес какой-то вклад и радовался этому.
— Спасибо, Бет, — она взглянула на него своими прозрачными добрыми глазами.
— Ты настоящий джентльмен, Норман. Раньше я этого не заме чала, — она рассеянно притронулась к своей груди и ее пальцы коснулись материи плотно облегающего комбинезона, обрисовывающей твердые соски, затем неожиданно прильнула к нему.
— Мы должны держаться друг друга… Ты и я.
— Да.
— Потому что Гарри очень опасный человек… Он полон детских страхов и поэтому опасен. Что мы можем предпринять?
— Эй, — крикнул Гарри, поднимаясь по лестнице. — Это интимная вечеринка или мне можно присоединиться?
— Да, проходи, Гарри, — сказал Норман и отодвинулся от Бет.
— Я вам не помешал?
— Нет-нет, нисколько.
— Я не собирался вмешиваться в чью-либо половую жизнь.
— Ты пошляк, Гарри, — заявила Бет, садясь на диван.
— Вы чем-то озабочены?
— Мы? — переспросил Норман.
— Да. Особенно, Бет… Она все хорошеет, не по дням, а по часам.