─ Голограмма? Нет… Нет! ─ убийца гневно отшвырнул кроватку и высмотрел человека, ранее им нокаутированного. ─ Куда уполз? Куда? Встреть свою смерть. Я пришел расторгнуть позорный для Гегемонии Яртиз договор, человек. Ты умрешь на закате своего гнилого мира! Твои враги уже упиваются победой, старый червь.
Во дворе прогремел мощный взрыв, следом еще один. Стены замка задрожали. Шум каменного обвала и скрежет металлических конструкций прогнали мирную тишину. Опасно накреняясь, завалилась северная башня, развалившись еще в воздухе. От взрыва задний двор рухнул в подземные гаражи.
Воздух сотряс очередной взрыв, и казармы караула взлетели на воздух, объятые огнем и отголосками душераздирающих криков. Клубы чадящего дыма скрыли луну и звезды.
За дверью у покоев, где лежала мертвая женщина возле колыбели в серебре, раздался приближавшийся гулкий топот, кто-то спешно бежал по коридорам дворца.
Ловко выхватив компактный пистолет, убийца оглянулся на опрокинутого им человека, который отползал, прикрывая рукой окровавленное лицо, и тяжело дышал, оставляя за собой кровавые разводы. Грянул едва слышный выстрел, а шагнувший во мглу убийца, словно растворился в темноте. Поверженный им мужчина остался лежать на полу в луже собственной крови, пальцы его судорожно сжимались, держась за покосившуюся дверцу прикроватной роскошной тумбочки.
Двери в богатые покои распахнулись, куда вбежал солдат, размахивая автоматом. Во всех комнатах разом вспыхнул свет. Молодое лицо солдата выражало испуг и недоверие. Он подошел, чтобы склониться над человеком в крови, перевел взгляд на женщину, на колыбель и, вглядевшись в лицо мужчины, отпрянул и выбежал, прокричав:
─ Императора убили! Император мертв!
С криком Тайполь вскочил с постели. Ночной кошмар не хотел уступать. Поль с силой провел рукой по лицу, смахивая капли пота, пропитанные ночными страхами. Он поднялся на ноги, задумчиво подошел к столу и жадно напился прямо из графина, не в силах утолить жажду, сковавшую его тело. Руки непроизвольно сжались, животная ярость переполняла его, стремясь вырваться наружу. Хотелось бежать, сметая все на своем пути… Но куда бежать? Зачем?
Поль вспомнил сон полностью, в детстве видел тот же самый кошмар, но тогда в начале кошмара появлялся какой-то жертвенный круг, исчерченный неясными знаками и рунами. Причудливые и странные узоры обезображивали тот круг. А в центре находился алтарь, украшенный резным орнаментом, под ним валялась маска с обводами трех желтых глаз и беззубым ртом. Обломанные рога маски росли от самых висков. В столб варварского алтаря была вплетена пластина с выемками под длань с четырьмя пальцами, а над той пластинкою висела закованная в три хаотично вращающихся кольца вибрирующая сфера, наполненная фиолетовым сиянием, в котором друг за другом метались три ярчайших источника света.
Глава 13
Свет дневных ламп едва пробивался в машинное отделение тягача, позволяя сумраку поселиться в агрегатах и механизмах.
Сладко потягиваясь и тайком зевая, Ладани перевернулась на другой бок. Ее лицо скрыли густые локоны волос, успевшие замараться и позабыть движения зубьев расчески да душистый шампунь.
Послышались неторопливые шаги, гулко разлетавшиеся по помещению, и голоса неизвестных ей людей. Скорее всего, это кто-то из повстанцев. Лада взволнованно вскочила, открыв глаза, прислушалась и медленно подползла к переборке машинного отсека. Стараясь чем-нибудь не загреметь и не звякнуть, она полезла по отсеку силовых установок. Никакого шума. Ее здесь нет.
Незнакомцы остановились рядом с грузовиком, судя по звукам, один из них поднялся на борта рамы усилителя под прицепные механизмы.
Незнакомцы продолжили беседу, сейчас слова отчетливо слышны:
─ От Лакмуса привет. Опять у этого скряги в долг просил? На хрена связываешься? А так-то все по-старому. Только ты бой пропустил. Пацан в песочнице появился. Он лохматого замочил, ну медведя, что выращивали профессоры наши недоделанные. На тряпки прямо разорвал. Одни клочки летели!
─ Вот так взял руками и разорвал? ─ во втором более тонком и уставшем голосе чувствовалось недоверие. ─ Ха-ха-ха! Я уверен, что все было иначе! Раб бегал максимум минуту, пока медведь ему ноги не оттяпал. А ты, Хамса, как всегда, вусмерть упившись, валялся под ступеньками в луже собственной…
─ Ты чо несешь, Длинный, а? А?! Могу же обидеться и в морду дать! ─ возмущенно перебил первый из голосов. ─ Я уже шестой день в завязке! Не то, что ты, пьянь! Вот смотри, скину тебе видос в налапник.
Второй, который Длинный, беззлобно рассмеялся и кинул замасленной тряпкой в Хамсу. Скрипнул металлический ящик, затрещали клапаны карманов на липучках, зазвенели гаечные ключи, ввертки и прочий инструмент.
Без единого звука Ладани крутилась, высматривая и прислушиваясь.
Что-то свалилось на пол, отпрыгивая и катясь под колеса машины. Хрустнул смятый пластик и снова звякнул железный инвентарь. Хлопнула крышка ящика, видимо не закрылась, и водитель повторил нехитрую процедуру, хлопнув еще раз, но сильнее. Спустившись по лесенке, Длинный передал какой-то сверток товарищу.
─ Ради этого стоило рисковать и отделяться от колонны?
─ Попробуешь сам, и по-другому заговоришь.
Шаги их стали удаляться. Донесся негромкий ехидный смех Хамсы и вновь хруст пластика.
─ Слушай, а что в этот раз успел сломать-то, рукожоп? Просто так в отстойник по-тихому загнал тягач да встал на ремонт?
─ Ось повело. Эх, достала уже эта работа, скользкое бездорожье, безбабье и адский, пес его дери за все ноги и хвост, холод. Валить надо! Попомни мои слова. Пиндец придет этой лавочке.
─ Ага… ─ вздохнул Хамса, стукнул гаечным ключом по створке ворот и провел им по обшарпанной кнопке гидравлического механизма.
Шаги механика и водителя затихли, только обрывки слов еще доносились некоторое время, а потом заскрежетала тяжелая дверь. Погас свет ламп. Двери бокса захлопнулись, залязгав магнитными замками и подвижными крепежами внутри стен.
Слышно как капает просачивающаяся откуда-то сверху вода. В отсутствии людей помещения комплекса поглощало полное запустение, природа силилась переделать все на свое усмотрение, подталкивая растения и живность осваивать новые территории или возвращать себе прежние.
Лада приоткрыла еще несколько горизонтальных заслонок обдува. Вокруг поначалу было темно. Глаза ее привыкали некоторое время, пока не начали угадываться очертания предметов и слабый свет, еле пробивающийся через запыленные стекла заколоченных окон под самым потолком.
Тягач стоял в просторном боксе, а сам ангар, или все же это цех, включал еще три таких же бокса и помещение в форме «Т», в четыре раза больше других с ремонтной платформой в центре. Цистерны за тягачом нет, должно быть разгрузились.
Поискав свои вещи, Лада вспомнила, что плащ и рюкзак ей пришлось бросить, и налегке принялась выбираться из отсека силовых установок, расположенных сразу за приплюснутой кабиной пятнадцати тонного тягача, вытянутая рама которого базировалась на мощных движителях: две пары колес спереди и три пары сзади машины, распределяя тягу и вес равномерно.
Чувствовала Ладани себя прекрасно. Тело ее отдохнуло и набралось сил, так необходимых ей сейчас. Начинался новый день, пока не предвещающий никаких сложностей. Прикрыв за собой один из раздвижных кожухов синхронизатора машинного хода, Лада прокралась, бесшумно ступая, к маленькому помещению подсобки и комнатке охраны, преодолев двадцать метров за рекордное время.
Внутри помещения висели пару стендов, открытый обшарпанный ящичек с магнитными картами-ключами и схема «17 сектор, обеспечение», часть которой давно уничтожила сырость и серебристая плесень. В свое время на стене еще была компьютеризированная панель оператора, но ее варварски вырвали и бросили в кучу мусора, скопившегося за многие годы в углу.