— Мы забираем Айну Вейзерн, Евгению Вейзерн и Килари Вейзерн. У вас ещё есть шанс жить с Сифри, Эдисом и Элиной, выдав остальных Совету Сферн.
Афры молчали, говоря с детьми и успокаивая их. Как можно было оставить в живых троих, убив остальных? Доктор решил, что это отказ. Айну и Евгению увели из дома. Они спокойно следовали за литтами. Килари же пришлось заставлять выходить. Она хотела остаться с матерью, о чём кричала вплоть до выхода на улицу. Камми посадили в карету. По обе стороны от сестёр (Килари и Евы) сели воины Совета. Литты сели напротив, по обе стороны от Айны. Камми выглядывали из-за сидящих, чтобы увидеть дом. Наконец из дома вышли все воины, которые там были, мераде Орсо, доктор. Все расселись в кареты, но поехала только та, в которой сидели камми.
— Смотрите! Что это?! — вскрикнула Килари, указав на дом.
— Дом горит, — ответила ей литта.
В этот момент послышались и крики, доносящиеся из дома.
— Мама! Исмем! Лотти! Пустите! — начали вырываться камми, заплакав.
Литты еле удерживали детей, но им помогали воины. Дольше всех не хотела успокаиваться Килари. Ева была маленькой и поверила, что всё хорошо, Айна тоже, хоть и была старше своих двух сестёр. Но Килари не верила, она ощущала, как перестаёт чувствовать существование матери, и от этого ей было не по себе.
— Сколько можно, Кила, успокойся! Иначе я вколю тебе снотворное! — прикрикнула на неё литта.
Особняк остался далеко позади, душераздирающие крики уже были не слышны. Теперь в пути были все кареты.
Камми возвращали домой.
Комментарий к Введение
Эйкрец — вид существ, проживающих на планете Райкранц, галактики Цнаркйар. Жителям Труфты известен лишь один представитель этой расы, которого они называют Разумом. Такое имя он получил ещё в период зачатков различных видов существ на других планетах, связавшись с ними путём мыслеречи (телепатии). Эйкрецы являются важным звеном в круговороте кэрий во вселенной. «Пожившие» кэрии либо исчезают в течении определённого периода времени, либо отправляются на планету Райкранц, где эйкрец забирает накопленные ими знания, делая их своими фаллами. Эйкрец ни разу не появлялись на виду у других. После воцарения на Труфте Риггера эйкрецы стали общаться с населением вселенной через ирависов.
Ситро — мальчик.
Камми — девочка.
Афр, афра, афры — муж, жена, супруги.
Год длится 1179 дней. В году 20 месяцев по 57, 59 и 60 дней.
Мераде — нечто среднее между медсестрой и доктором общей практики.
Операция Луига Тэккирэта, иными словами — ЭКО, названное в честь открывшего его лиравийца: Луига Тэккирэта.
Неры — преподаватели.
Эрчер — смотритель определённой планеты. Эрчер исследует всё, что собой представляет планета.
Зесвим — образовательное учреждение, представленное во вселенной в трёх видах: УКО, УРКО, УВУО.
Экеры — слуги.
Жизненный узор (ливен) — сложное переплетение тонких линий, начинающееся около запястья и оканчивающееся на спине в районе солнечного сплетения, закручиваясь в тугую спираль.
Литта — гувернантка.
Флия — обращение к женщинам, фли — к мужчинам, флэрри — к детям.
========== Глава 1 ==========
— Кила… Килари… вставай…
Ранним утром кареты въехали в герцогство Вирас. Они проехали длинный путь за ночь и теперь вваливались на границу герцогства Вирас. Звезда ещё только появилась на небосклоне, освещая жёлто-красную листву деревьев и капельки росы, а также проезжающие кареты. Камми спали, когда процессия подъехала к замку, но уже у крыльца, покрытого тонким слоем инея, литты принялись будить трёх спящих камми.
— Кила… Килари… вставай, — слышала сквозь дремоту Килари. Веки были тяжёлыми и не хотели открываться, она чувствовала жар, разливающийся по всему телу и погружающий в сон. Она не могла проснуться.
— Что же с ней? — кто-то касается её лба прохладной… нет, ледяной рукой. Камми постаралась убрать руку, но её конечности тоже налились тяжестью и не было возможности ими воспользоваться. — У неё жар! Зовите мераде! Срочно! — слышит камми сквозь дремоту и засыпает.
*
Килари очнулась, потирая глаза и сладко зевая. Хороший сон, ей определённо он снился, однако она его совсем не помнит. Только какие-то безрадостные обрывки, воспоминания: дом… семья… моментами мелькающая мераде, и ужасные боли… жар… Она будто сгорала несколько тысяч раз…
Камми открыла глаза. Над ней висело полотно очень красивого балдахина, узор которого надолго увлёк Килари. Она даже не заметила прихода мераде, которую по своим обрывкам-пробуждениям уже хорошо запомнила. Кила в этот момент полусидела, облокотившись о мягкие подушки.
— С пробуждением, флэрри.
Килари ничего ей не сказала. Ей как-то совсем не хотелось разговаривать. Она следила за манипуляциями мераде, которая подошла к ней и прислонила к её уху какой-то предмет, который, как оказалось позже, показывал температуру тела.
— Ты болела несколько месяцев! Ты голодна?
— Нет, я не хочу кушать, — наконец заговорила камми очень тихим голосом, ещё не окрепшим после долгой болезни. — Где… где мои сёстры? Они в порядке?
— Да, с ними всё хорошо! Айна уже успела подружиться с вашими братьями и сестрой.
— С кем? Они же…
— Тише-тише. Это сводные, не вспоминайте те дни. Давайте лучше попробуем с вами походить, дорогая, поднимайтесь.
Килари нехотя вылезла из тёплой постельки, мераде быстро одела ей тёплую обувь, платье. Она же показала, как его застёгивать. После она ушла, оставив камми одну, удовлетворившись её состоянием. Первым делом камми решила прогуляться по этому зданию, чтобы понять, где она. Во время поиска камми поняла, что находится точно в огромном доме, и наверняка это замок. Ведь всё было таким огромным, полно народу: одни приборку с утра делали, другие просто куда-то шли, третьи — несли большие мешки. На первом этаже были ещё и другие дети. Их было достаточно много. Они вбегали с улицы и через некоторое время уносились обратно, однако, когда Ника подбежала к выходу из замка, воины, стоявшие у массивных кованных дверей, её остановили:
— Флэрри Килари запрещено покидать территорию замка. Вернитесь назад, — несколько грубоватым голосом пробасил воин. Камми это немного отпугнуло, она отбежала к окну, залезла на подоконник и чуть ли не прилипла к стеклу.
Из окна было видно, как множество народу снуёт тут и там, множество карет разъезжает по дорожной грязи, однако некоторые, наподобие ландо, проезжали по каменной дороге. Эта бурная жизнь, видная лишь из окна замка, надолго сохранилась в памяти камми. И положила фундамент для её характера: наблюдатель. После ухода с подоконника камми стала наблюдать за всеми, её интересовали все подробности, абсолютно все существа.
Благодаря наблюдательности Килари многое понимала не из разговоров, а манер поведения. Любое ваше движение могло ей многое рассказать. А спустя пару месяцев подобного поведения Килари уже вполне могла дать полный портрет того, с кем обмолвилась парой слов по пути на кухню. И она не ошибалась в своих выводах.
*
Следующим утром Килари встала пораньше и поспешила в покои своей сестры Евгении, которая была примерно на год её младше, но, тем не менее, очень сильно была похожа. Евгения отличалась от Килари лишь оттенком цвета волос: они у неё были иссиня-чёрными. Когда Килари тихонько зашла в спальню Евы, та ещё спала, лёжа на спине, разбросав маленькие ручки по нескольким подушкам.
Покои Евгении включали в себя спальню, кабинет, уборную, ванную комнату, а также вестибюль-гостиную. Также было и у Килари. И здесь превалировал бежевый цвет. Евгения любила всё светлых и мягких оттенков.
— Сестричка, — позвала Килари, прыгнув в огромную кровать, чуть ли не на Евгению, — вставай! Я выздоровела!
— Мм… не-е-ет… — перевернулась Евгения на другой бок, стараясь укутаться под одеяло, спрятаться от настырности сестры.
— Е-е-ев, — не унималась Килари. Да и как тут отстанешь, если вокруг неизвестность, а сестра, живущая в ближайших покоях, должна была успеть изучить замок, — по-ожалу-уйста-а-а. Мириетто моротисс, — перешла Килари на известный только ирависам инирт. Однако она знала, что Евгения знакома с этим языком. Не зря же она прожила два года среди ирависов.