— Но только три раза в неделю, — добавила Ника. — Я могу идти?
— Последняя формальность, — вмешался документовед, пока все обдумывали услышанное. — Теперь к вашей фамилии добавлять необходимо и его. Или, если желаете, можете взять его фамилию.
— Зачем мне его фамилия? Я желаю везде, кроме планеты Труфта, быть герцогиней Вэй, а называться Аникой Вейзерн.
— Но что скажет ваш отец?
— Зачем мне отец? Теперь я могу решать всё обоюдно со своим фессом. Риггер, вы не против подобного поворота событий?
— Только за. Но на моей планете пусть будет официально Аниссией Шарлоттой Наомирой Килари Кайр Глидариан’Эмиридой, младшей королевой планеты Труфта.
Когда Риггер произносил имя Ники, Вэран навострил уши, но разочарованно вздохнул. Ведь сокращение «Аника» никак не подходила к двум новым именам «Шарлотте» и «Наомире».
— Позвольте узнать, принц, зачем ей два лишних имени?
— Чтобы редко приглашать её в гости, мой соглядатай, — поклонился слегка Риггер, покидая помещение, одновременно проникая в мысли ирависы.
«Будешь слишком много вынюхивать, утоплю!», — пригрозила мысленно она кронпринцу, оставшись со всеми, а после вместе с Вэраном отправившись в родной зесвим. Но перед уходом она прошла в библиотеку и постучала в дверь лаборатории. Она открылась и, как только Ника оказалось внутри, сразу сомкнула створки.
— Ух ты! — вырвалось у Ники при виде множества террариумов, заполненных различными видами существ.
Эван сидел за столом на качающемся стуле, поворачиваясь из стороны в сторону и наблюдая за новым экземпляром, который недавно выловил вместе с ирависой.
— Эван. Я читала в твоих книжках, что здесь есть камни, которые блокируют вторжение в мысли. Кажется, он называется шатт.
— Могу достать его для тебя, — сразу ответил Эван, спустившись со стула и выудив полупрозрачный кусочек породы из коробки. — Только сначала надо его оправить и вставить под другой камень, который сможет скрыть цвет шатта.
— Зачем такие сложности? — спросила Ника, беря камень.
— Шатт через месяц или два принимает цвет глаз владельца. Насколько я понял, тебе этого не надо, Анирика.
— Миери, — поблагодарила на инирте Ника, направляясь к выходу вместе с камушком в руке.
— Приходи ещё, буду ждать твоих историй, развеивающих мою скуку, — сказал Эван на прощание.
Комментарий к Глава 25
Афры — крепкая магическая связь между авией и авийцем.
Севены — связь между авией и авийцем, делающая их фессой и фессом.
По законам Сферн севены и афры имеют право прилюдно лишь на объятия и прикосновение ладоней (рукопожатие), если это необходимо. Вне общества они имеют право на лёгкий поцелуй. Афры имеют право на всё, что возможно, но вне общества.
Эерлия — ави, проводящая обряд объединения севенов и афр.
Эер — жидкость кремового цвета, сияющая. Объединяет на магическом уровне существ. Прочность связи зависит от обряда. Для связи между воином и ирависом необходимо испить четыре глотка из одного сосуда. Для создания связи между авией и авийцем, называемой севенством, необходимо соединить руки в сосуде с эер и связать свои жизни разговором друг с другом. Для закрепления и упрочнения связи между севенами, необходимо испить эер из одного стакана, наполнив его из сосуда с этой жидкостью, держа стакан двумя руками.
========== Глава 26 ==========
Риггер и Ника шли по пустому коридору учебного корпуса, освещаемого только светом луны, беседуя на самые различные темы. Риггер прекрасно видел в подобной тьме, поэтому время от времени поддерживал то и дело спотыкающуюся Нику, когда они переступали через пороги или спускались, поднимались по лестницам закрытого на ночь здания. Дети специально не покинули УЗ вместе с другими детьми, чтобы не подвергать себя разговорам, касающимся прошедших длительных каникул.
— Сначала мне показалось странным, что я перестал иметь возможность копаться в ваших мыслях, однако после сопоставил все данные и понял, что сегодня ведь второй день недели. Поэтому всё так быстро пропало. Но могу честно признать, что мысли ваши меня поначалу напугали, — сказал Риггер, открывая очередную дверь, ведущую в неизвестность.
Дети по пути решили заглянуть в каждый кабинет. Ведь если впереди вся ночь, то надо эту ночь чем-то заполнить. Почему бы тогда не разобраться с расположением кабинетов сейчас, чем вместе со всеми в очередной раз при появлении нового предмета очень долго и безрезультатно искать необходимый.
Дверь вела в очень просторное помещение с двадцатью одноместными столами. Ника подошло к одному из них, решив разглядеть деревянный короб, в круглых отверстиях которого стояли небольшие баночки с реактивами. Также каждый стол был оборудован маленькими раковинами и футляром с необходимыми небольшими приспособлениями, будь то пинцет или ватка, или что-либо важное.
— Это кабинет химии, — сказал Риггер, остановившись у одного из плакатов, который рассказывал о правилах поведения в подобном месте.
— Не думала, что мои мысли могут кого-то напугать. Вроде бы в них нет ничего страшного, — произнесла Ника, беря пузырёк с каким-то реактивом и откупоривая его.
Она также взяла металлическую мисочку, куда и отправила пару капель прозрачного вещества. Поставив закупоренную баночку на место, она взяла следующую и добавила в мисочку ещё пару капель. Тут же пошла химическая реакция в виде пара и пены.
— Знаете ли, не часто я встречаю настолько негативное мнение обо мне, — признался Риггер, обратив наконец внимание на собеседницу, творившую невесть что. — Киль, прекратите. Вы даже не знаете, что могут сотворить некоторые вещества, хранящиеся здесь.
Риггер подошёл к камми и забрал у неё из рук пузырёк, поставив его на место. Убрал мисочку и поспешил вывести иравису из столь опасного места. Ещё взорвёт всё по ошибке.
— С вами скучно иметь дело. Эван позволял мне даже взрывать, — поделилась Ника, идя впереди по коридору, пропуская несколько дверей в другие кабинеты.
— Уверен, что всё было с точностью наоборот.
— Знаете ли вы, принц, что за нами могут следить и фаллы?
— Тоже задумывался над этим. Дело в том, что единство ирависов с разными возможностями крайне выгодно Совету. Олды наверняка желают, чтобы мы им помогали в каких-либо государственных делах, — ответил Риггер, после надолго задумавшись.
Дети бродили из кабинета в кабинет, разглядывали оборудование и молчали. Каждый был занят своими мыслями, перестав даже обращать внимания на действия друг друга. Ника по привычке трогала и разглядывала всё подряд, иногда случайно что-либо задевая и, вовремя вспоминая, что лучше не шуметь, испаряла падающий предмет до его соприкосновения с полом. Она практически ни о чём важном не думала, лишь мысленно сопровождая действия свои небольшими комментариями, рассказывая самой себе всё, что пришло на ум. Естественно, всё в мыслях.
Риггер же раздумывал о том, что ему также хотелось бы провести хотя бы месяц в дали от дворца, множества экер — всех, кто видел в нём лишь будущего короля. Также он анализировал попутно всё то, что успел узнать из мыслей ирависы о себе. В сознании камми его будущее представлено было чуть ли не тысячей вероятностей, однако она так странно разделяла их всех. Камми имела всего две группы для множества вероятностей: первая для тех, которые не ведут к смерти, вторая же — как раз для особо опасных сплетений судьбы. Как успел заметить Риггер, Ника постоянно выбирала для себя второй вариант.
Себя же в её мыслях он и правда увидел самым настоящим извергом, окончательно утвердившись в том, что это действительно станет не только в её лице его прозвищем, но и в лице народа, проживающего на Труфте. Однако на данный момент подобные варианты событий были лишь приблизительным будущим. В настоящем же Ника, являясь довольно любопытны созданием, во время обряда не позволила себе проникнуть в мысли принца. Она не желала иметь даже представление о том, какие мысли посещают Риггера.
Тем временем дети вошли в огромное помещение, заполненное снимками систем, планет, звёзд, галактик. Всё здесь было предназначено для изучения космоса. На балконе, если его можно было так назвать, располагался громадный телескоп, к которому тут же подбежала Ника, взглянув в небольшой зрачок.