Даже Лигадос Вирто при всех своих умениях и бесстрашии не решился подойти к монстру с голыми руками. Милстред оказался единственным, кто не только боялся и ненавидел созданий Эзадора, но и понимал их. Лишь он смог найти в себе силы для общения с соседями на равных. И монстры чувствовали, что он не представляет угрозы, если они не нападут первыми.
Вместе с тем в Милстреде было нечто, не позволяющее коренным эзадорцам растерзать его. Они просто не видели в этом парне еду. И даже забуры давали ему приблизиться, не ощущая присутствие жизни.
Милстред и сам не знал, что является причиной уникальности его способностей. Но с того самого цикла, как он впервые увидел Нистери, все изменилось.
Пытаясь объяснить новые чувства, Милстред пришел к выводу, что приоткрытие завесы позволило поверить в нечто большее. И это послужило толчком к пробуждению его способностей.
Конечно, подобные рассуждения были всего лишь догадкой, но и ее хватило, чтобы виларец больше не возвращался к поиску ответов на, как он считал, ненужные вопросы.
Хотя если бы он продолжил, то наверняка бы обратил внимание на странные совпадения в своей жизни. Случайности, которые подталкивали Милстреда к определенным действиям, запускали цепь, казалось бы, несвязанных друг с другом событий, и как-то невзначай оберегали его от участи, предначертанной большинству виларцев.
Но у Милстреда были иные цели. Девочка, так поразившая его в детстве, одним своим видом дала понять, что где-то рядом, если хорошенько постараться, можно обнаружить совсем другой мир. Мир, где люди счастливы, где можно гулять во тьме и ничего не бояться, где дети остаются детьми, не познав горечи утраты.
Прошло совсем немного времени, прежде чем Милстред осознал, что на месте незнакомки должен был быть он. Изучая древние свитки, он выяснил, что столь тонкие границы возможны лишь между связанными мирами. А значит, девочка была иланийкой.
Эта новость очень расстроила Милстреда. Мечтая о другой жизни и новой встрече с красивой незнакомкой, он и представить не мог, что совсем скоро возненавидит себя за подобные мысли.
С каждой прочитанной книгой, с каждой историей, написанной его предками, он все больше презирал Иланийс и все, что с ним связано. Беспрестанно совершенствуясь в боевой технике и расширяя границы своего контроля над дамиранцами, он искал пути выхода из Вилара. И вскоре очередная «случайность» предоставила возможность наблюдения и изучения врага.
Однажды, рассматривая окрестности места, где он когда-то увидел Нистери, Милстред наткнулся на целую гору когда-то магических предметов, которые скапливались здесь столетиями. Даже странно, что ни один виларец до сих пор так их и не обнаружил. Скорее всего, это произошло из-за того, что грязевой ручей всегда притягивал большое количество хищных существ. А ввиду отдаленности от основных построек Вилара и запущенности заповедника, здесь было небезопасно даже при свете источника.
Пещеры и ямы, наполненные неприятными жидкостями, никогда не привлекали внимания виларцев, которые обычно обходили это место стороной. И только Милстред, не желавший более существовать в мире без света, пришел сюда в поисках упокоения.
Но ему повезло. Именно в тот цикл все монстры столпились с восточной стороны города. И суицидальные мысли Милстреда так и остались всего лишь мыслями.
Рассвело. Когда-то полный самой разнообразной флоры и фауны заповедник, теперь он представлял собой страшный памятник всему тому, что потерял Вилар. Скользкие тропы и черные фрукты, свисающие с бордовых ветвей, вывернутые скелеты диковинных зверей, о которых позабыли при перемещении, изуродованные стволы, напоминающие человеческие гримасы ужаса. Подобный вид явно не должен был помочь мальчику пережить горе.
Но в тот момент, когда последнее радостное мгновение уже собиралось покинуть воспоминания Милстреда, воздух заискрился. Что-то волшебное, магическое отвлекло мальчика от его мыслей и заставило подойти поближе.
А затем появился силуэт. Невысокий и непонятный, но совсем не пугающий. Поначалу слишком размытая картинка, постепенно становилась все четче, а пелена – все прозрачнее. Еще немного – и перед Милстредом стояла чумазая и явно удивленная не меньше, чем он, но все равно очень красивая девочка.
Девочка, имени которой он не узнает еще очень долго. Однако на протяжении долгих лет он не перестанет вспоминать свою озорную незнакомку, мысленно называя ее Надежда.
Это странно. Но Милстред так и не заметил связь. Связь между встречей с Нистери и обретением силы. Магия словно призывала его, открывала перед ним свою сокровищницу. А он так и не узнал причину.