Бал Самоцветов ждал. Эрилин сходу могла назвать дюжину битв, которые встречала с большим энтузиазмом и меньшим ужасом. С раздражённым вздохом она расправила плечи, разгладила позаимствованное платье и решительно поднялась по лестнице.
Масляная лампа на прикроватном столике мигнула и погасла. В тусклом свете очага Ос Элторчул рассматривал лениво вытянувшуюся рядом с ним женщину.
- Приятное завершение неудачного в остальном вечера, - сказал он.
Значит, она была приятной? Неужели это всё, что он сумел придумать? Не доверяя своим словам, в ответ она продемонстрировала зубы в короткой улыбке.
Взгляд Изабо скользнул по одежде мага, аккуратно развешенной им на крючках. Опытный взгляд воровки измерил вес в потайных карманах и оценил стоимость их содержимого. Чтобы компенсировать ей этот вечер — и этого мужчину — эта стоимость должна была быть немалой.
Её собственное платье рубинового цвета грудой лежало на полу, как разлившееся вино. Кольца, серьги и ожерелье с красными камнями в тон остальному наряду были раскиданы по прикроватному столику. Стекляшки, конечно же. Изабо могла позволить себе лишь искусные копии — ситуация, которую она намеревалась исправить как можно скорее. Пока что вечер практически не принёс ей прибыли. Серьёзной помехой стало вмешательство Данилы Танна. Желая быстрее с этим покончить, Изабо нетерпеливо уставилась в лицо Оса в поисках признаков сонливости.
Но маг пребывал в общительном настроении, собираясь озвучить жалобы, которые лелеял в себе по пути в «Шёлковую Сильфиду».
- Вот увидишь, они ещё пожалеют о своём отказе. Они отнеслись ко мне как к какому-то назойливому простолюдину и не оказали подобающих равному почестей. Небольшое вложение, сиюминутная поддержка — для таких, как Танны, Ильзиммеры и Гандвинды это сущие пустяки. Все три семьи могли бы невероятно разбогатеть благодаря сферам снов!
Изабо накрутила на палец прядь огненных волос Оса.
- Они и так уже богаты, милорд.
Ос бросил на неё разгневанный, суровый взгляд, и это движение вырвало волосы из её рук. Маг, похоже, не обратил внимания.
- Ты слишком пренебрежительно относишься к сферам снов. Ты заговоришь совсем иначе, если хоть раз испытаешь их магию!
Эта мысль, казалась, оживила его. Он резко сел, задумчиво пригладив свои спутанные рыжие волосы.
- Чего желает твоё сердце? Какие чудеса ты хочешь испытать?
Она улыбнулась ему медленной, тёплой улыбкой.
- Милорд, я вполне довольна текущим мгновением.
Маг отмахнулся от этой лести.
- Ты из королевского дома Тетира, но я слышал, что ты росла в приюте и даже не ступала на родную землю. Хочешь забрать то, что твоё по праву, пускай лишь на мгновение? Хочешь увидеть дворец? Насладиться аудиенцией у новой королевы?
Не дожидаясь ответа, Ос вскочил с кровати и подошёл к плащу. Он откинул полу плаща и достал из кармана небольшую, сиявшую мягким светом сферу. Он сунул эту сферу в руки Изабо.
- Подержи. Закрой глаза и представь солнце, заходящее над башнями из розового мрамора, - приказал он.
Изабо подчинилась, скорее для того, чтобы удовлетворить мага, чем из желания испытать иллюзию на себе. Зачем обманывать себя мимолётными снами? Она всегда подчинялась простому правилу: брала то, чего хотела. Её горизонты больше не были очерчены границами далёкой гномской таверны, единственного известного Изабо дома. Теперь её территорией стал огромный, блистательный город, и её пальцы зудели от желания загрести всё, что попадалось на глаза.
Но женщину обволок странный соблазнительный аромат. Изабо глубоко вдохнула, позволяя проникнуть в себя запаху южного солнца со всеми его насыщенными оттенками терпко-сладких фруктов, редких специй и густой, наполненной цветами жары. Аромат неожиданно вспыхнул ярким светом, как праздничный фейерверк, который в свою очередь сложился в сцену столь роскошную, что у Изабо заныло сердце от вожделения.
Разодетые в пух и прах лорды и леди, придворные и визири сидели за столами, укрытыми богато расшитыми скатертями и ломящимися от серебряных блюд. За их спинами возвышались украшенные чудесными гобеленами дворцовые стены из розового мрамора. Трапеза была поистине королевской. Редкие тропические фрукты грудами лежали на серебряных блюдах. С заставленных крохотными сладкими пирожными тарелок поднимался благоуханный пар. На каждом столе стояло блюдо с запечённым павлином. Их яркие сине-зелёные хвосты во всём своём пышном великолепии были заново прикреплены к тушкам, создавая впечатление, будто гордые птицы упрашивают едоков отведать кусочек.